Кто о ком заботится
Аргументы в пользу ревакцинации, которые приводили правительства разных стран, звучали похоже. Эффективность вакцин понемногу снижается, число заражений растет, эпидемиологическая ситуация остается напряженной. Поэтому стоит позаботиться о том, чтобы уменьшить число не только «обычных», но и «прорывных» заражений — у тех, кто вакцинировался уже давно.
Тем временем в перечне ценностей ВОЗ, помимо принципов всеобщего равенства и соблюдения прав человека, значится еще «максимально возможный уровень здоровья» для всех людей на планете. И если посмотреть на достижение этого уровня как на математическую задачу, то становится понятнее, что беспокоит ВОЗ.
Допустим, мы измеряем уровень здоровья по риску умереть от ковида. В таком случае ревакцинация почти никогда не оправдана: непривитый человек рискует умереть куда сильнее, чем привитый — и особенно если вокруг него привитых почти нет (именно так сейчас обстоит дело в большинстве африканских стран). Иными словами: вакцины все еще работают, в этом все эпидемиологи согласны. А вот по поводу того, насколько сильно падает их эффективность, мнения расходятся. По данным Израиля, риск заразиться за пять месяцев после вакцинации возрастает в три раза по сравнению со свежепривитыми людьми — в то время как в Великобритании, по наблюдениям ученых, эффективность прививки со временем падает незначительно, а в США не падает вовсе. К тому же, выборка в этих подсчетах может быть нерепрезентативна — учитывая, что в первую очередь там прививали людей из групп риска, а после прививки они, расслабившись, могли оказаться более социально активны, чем непривитые люди.
Или — измерим уровень здоровья по риску заразиться в среднем по планете. Что тогда безопаснее для каждого привитого человека в отдельности — получить третью дозу вакцины или отдать ее непривитому жителю другой страны? И здесь тоже ответ не обязательно будет в пользу ревакцинации. Новые варианты коронавируса — бета, гамма, дельта — хоть их уже не принято связывать с конкретными странами, напоминают о том, что каждая непривитая популяция может стать инкубатором для новых «букв». А они, в свою очередь, могут оказаться заразнее прежнего варианта даже для того, кто полностью (дважды, трижды, четырежды) привит.
Но развитые страны, которые принимают решение о ревакцинации населения, не ориентируются на соображения планетарного масштаба. Вместо глобальных рисков, связанных с недостатком вакцин в развивающихся странах, их гораздо больше волнует новая волна заражений у себя дома: ее очень хочется остановить без карантина, а еще успокоить собственных граждан, которые (как в США), начитавшись новостей о все такой же волне в Израиле, штурмуют теперь пункты вакцинации и обманом выпрашивают очередную дозу.
Спутник человека
В FDA прямо сейчас идут горячие споры: Джо Байден пообещал, что ревакцинации быть, но многие эксперты с таким планом не согласны, и кое-кто на фоне этого даже пригрозил уволиться. Сегодня решение должна вынести специальная научная комиссия, потом с опорой на него будут принимать решение уже чиновники — и с оглядкой на них, вероятно, будут действовать и европейцы.
Именно им — пока не поздно — и адресована статья в The Lancet. Мы же, обладатели покрасневших (или только готовящихся покраснеть) плеч, никак не можем повлиять на то, отправится ли уже припасенная Минздравом для нас доза «Спутника» в далекую Африку, если мы вдруг передумаем прививаться. А значит, ВОЗ ничего не имеет против — ни лично нас, ни наших повторных уколов. И в размышлениях о том, стоит ли отправиться за ними в поликлинику, понадобятся совсем другие аргументы.
Наверняка мы знаем только одно: концентрация антител после прививки действительно постепенно падает. Но это естественный процесс: по мере того, как антиген выводится из организма, лимфоциты перестают на него реагировать. Дальше за защиту от коронавируса начинают отвечать клетки памяти — а вот их найти и посчитать уже гораздо сложнее, хотя есть отдельные подтверждения тому, что они продолжают работать и через полгода после укола.
Ревакцинация концентрацию антител увеличивает (результатов по российским бустерам, правда, пока нет, но нет и оснований считать, что в этом они всерьез отличаются от иностранных вакцин). Правда, до сих пор непонятно, сколько антител нужно для надежной защиты (об этом наш блог «Я и мой титр») — ясно только, что их концентрация как-то коррелирует с риском заразиться. Сказать наверняка, снижают ли бустеры этот риск, невозможно. По данным из Израиля, которые были опубликованы на этой неделе, он будто бы падает в 10 раз сразу после третьего укола — но за привитыми в новую волну наблюдали не дольше месяца. Клинические испытания, которые могли бы дать более точный ответ, еще не подоспели.