Мы в тротуары смотримся, как в стекла,
Мы смотрим в небо в небе дождь и муть...
Не чудно ли? В затоптанном и низком
Свой горний лик мы нынче обрели,
А там, на небе, близком, слишком близком,
Есть только то, что есть и у земли.
Владислав Ходасевич
Пропасть пролегает между ПОЗНАТЬ СЕБЯ и знать кто ты есть.
Она - из поколения, которое обучено ?свято помнить?. ОН ? способен ?свято забыть?
Его траектория ? назад к Адаму, к доброму дикарю. ?Потерян рай, и я его ищу, и я теперь лишен навеки света?. Библейский текст, где первочеловек поименовывает всякую тварь, привычно прочитываается как наделение ИМЕНЕМ, иначе банальным называнием-овладением-отчуждением, но исконный перевод ближе к смыслу ?сороднение? ?виденье? ?постижение?.
Пол отвергает имена, призывая сущности. Все, что не сиюсекундно должно быть отринуто, ибо надвигается тлетворное время дубликатов, автоматически понижающих ценность оригинала (а о всеядности подобий Пол знает слишком много, ибо сам заполучил двойника, уничтожившего, возможность отождествления с привычным образом себя )
В мире где повседневный поиск ведется в направлении ?места где ты можешь вздохнуть спокойно и расслабиться, не поджимать свой бедный зад, можешь распрямиться и спокойно пройтись по саду?, Он снимает штаны обнажаясь в своей неприглядной уязвимости, которая есть основное свойство живой материи . Отринув прогнивший принцип самодосточного разума, отрицая все, что отдает апробированной идеей, традицией, заурядной структурой, основанной на страхе и на псевдовзаимных выгодах. Этот человек движется только в самых высоких или самых низких частотах, умышленно пренебрегая средними, другими словами, обычной областью духовного сосредоточения людей.
Неизбывна память о потерянном рае, но эту тоску Жанна принимает за голод по счастью. Не обладая горячим сердцем приносящим мучения и озарения, она очарована мрачным обаянием Пола, но не способна разделить его веру, что ?возможно, есть другой мир, внутри этого, но мы не найдем его, если станем выкраивать его очертания из баснословно беспорядочного нагромождения наших дней и жизней, мы не найдем его ни в атрофированных, ни в гипертрофированных формах нашей жизни. Этот мир не существует, его надо создать, как птицу феникс, основательно поосязав пепел.?
. Секс ? это интимнйшая форма танца. Сближение ? растворение. Не сентиментальная муть сожительства, а алхимический, первородный, животный сплав натуры. Но танго ? последнее. Музыка уходящая из жизни вместе с героем. Никто не будет обладать ею так как он, ставящий кресло у проема окна, а не у прирученного каминного пламени.
Пол не желает пользоваться дубликатами, и окружающий мир вряд ли его долго вытерпит. Последний танец. И распорядительница танцевального конкурса, на котором пары справляют заученный ритуал, услышав слово ?любовь?, сердито отвечает: ?Идите в кинотеатр. Смотрите свою любовь в кино.?
Юный жених Жанны возвращается невесть откуда с целой съемочной группой и начинает снимать фильм. Поцелуй на вокзале, предложение руки ? все должно быть запечатлено на пленку, все должно войти в обиход знаковых кодировок. Ничего святого, никаких таинств, самое ничтожные детали и самые потаенные фантазии все должно быть обнаружено в экстазе интеллектуального-художественного эксгибиционизма. Он танцует под дождем, подражая Джину Келли в неистовом восторге соотнося образ возлюбленной с признанными кинодивами. Карманные бури психоанализа, воспринятые временем Жанны и её жениха, меркнут на фоне фатальных стратегий самопознания Пола.
Пары обречены завершать танец и те кто не смог обрести цельность во время этого краткого ритуала, либо убивают себя (жена Пола), либо убивают других (Жанна). И это внутреннее разделение сил и чувств (отсюда кадры с зеркалом) разрушает персонажей.
А героя убивает не женщина
Героя может осилить лишь судьба
И Американец в Париже гибнет от руки времени
Возможно это фильм о забвении истиной красоты, которая как говорил Кокто. ?Причиняет боль?