Сирийская весна
«Дорогие мои сограждане, моя любовь и доверие к вам безграничны. Я надеюсь, вы дадите мне подчеркнуть, что человек, которого вы знали, которого вы любили и доверяли, не изменится, заняв этот пост. Он вышел из народа, жил с народом и будет частью народа <...> Человек, который стал президентом, — тот самый, что был доктором, офицером, и, в первую очередь, гражданином», — инаугурационная речь Башара Асада оставляла впечатление, что к власти в стране приходит настоящий кандидат от народа.
«Когда человек без чувства ответственности занимает важный пост, он не получает ничего, кроме власти. А власть без чувства ответственности — источник хаоса, безрассудства и развала государственных институтов», — говорил мужчина с кроткими манерами и внешностью европейского политика. С высокой трибуны звучали слова «демократия», «прозрачность» и призывы к публичной конструктивной критике недостатков правящего режима. Казалось, Сирию ждет демократизация и свобода.
Асад действительно дал старт «дамасской весне» — власть легализовала несколько оппозиционных партий, идеологический нажим на прессу был ослаблен, из тюрьмы вышли сотни политзаключенных. Граждане стали собираться и открыто обсуждать, как они хотели бы поменять свою родную страну. В Сирии затеплилась политическая жизнь.
Впрочем, наложение западных политических свобод на реалии прогнившей восточной деспотии дали предсказуемые результаты: уже через несколько недель люди требовали смены власти. Дело было не в радикальности сирийцев: заиндевевший режим не был способен ни на малейшее изменение, окаменевшая общественная и политическая структура даже не предполагала никаких реформ без коренного слома всей системы. Уже через несколько месяцев после «башаровской оттепели» новоизбранный президент грозно предупреждал, что критики режима помогают врагам страны и их ожидает возмездие. Вскоре десять самых видных оппозиционеров вновь бросили за решетку. О «конструктивной критике» Асад почему-то не вспоминал.
До сих пор неясно, насколько искренним был Башар в своем реформаторском порыве. Его защитники утверждают, что всему виной консервативное окружение отца, которое не дало повидавшему европейскую демократию офтальмологу преобразить страну. Оппоненты — что вся «оттепель» была задумана для привлечения западных инвестиций и придания легитимности молодому лидеру, пришедшему на смену харизматичному и опытному отцу.
Политическая «весна» не состоялась, но экономика срочно требовала внимания. Отец Башара, Хафез Асад, заключил с жителями страны своего рода сделку — население не занимается политикой, поддерживает действующую власть, но в обмен даже сельские бедняки получают возможность хоть как-то сводить концы с концами, пользуясь госрегулированием цен на важнейшие продукты и адресной помощью самым незащищенным слоям населения.
При Башаре такая модель уже не работала: население страны со времен захвата власти Асадами выросло почти вдвое, и денег стало банально не хватать. Поэтому новый лидер, невзирая на противодействие старой гвардии, решился на экономические реформы. В стране появились частные университеты с курсами на английском языке и предметами вроде международных отношений, частные банки и частная пресса (которую, впрочем, мгновенно закрывали при малейших намеках на нелояльность).
Как часто бывает на Ближнем Востоке, экономические реформы имели целью не cтолько обогатить население, сколько друзей Асада. Один из университетских товарищей президента Абдель Нур, который помогал разрабатывать законы, разорвал все связи с Башаром после того, как от него потребовали включить в закон выгодные приспешникам режима положения. «Тогда я осознал, что я работаю не на страну, а на семейное предприятие», — рассказывал Нур. Он уехал в Лос-Анджелес и основал оппозиционную газету All4Syria. В результате приближенные к власти элиты обрели невиданное богатство, что привело к масштабному расслоению и вызвало ненависть сельских тружеников, которые составляли политическую основу режима.
В 2002-м Сирия была включена в «Ось зла», провозглашенную администрацией американского президента Джорджа Буша.
Бери куфию, пошли домой
14 февраля 2005 года в Бейруте, столице Ливана, прогремел мощнейший взрыв — превращенный в бомбу автомобиль разворотил несколько зданий и подорвал кортеж бывшего президента страны Рафика Харири, одного из лидеров антисирийской оппозиции. К тому времени Сирия де-факто управляла Ливаном почти 30 лет.
Ее войска вошли в Ливан еще при Хафезе Асаде, в 1970-е: тогда в стране бушевала гражданская война между мусульманами и христианами, которую развязали агрессивные банды палестинцев. Тогда по просьбе мусульман сирийцы вторглись в страну, свергли ее власти и де-факто оккупировали: Ливан стал сирийской колонией. Дамаск контролировал Бейрут силой, подавление обеспечивала и группировка «Хезболла»: созданная Ираном еще в 1980-е зонтичная организация шиитов стала настолько сильной, что по военному могуществу превосходила официальную ливанскую армию. После смерти Хафеза Асада, однако, в стране все чаще звучали призывы выгнать сирийские войска и добиться независимости.
Убийство Харири и вероятная роль «Хезболлы» и сирийских властей стала последней каплей. Народ высыпал на улицы, дав старт «революции кедров» — максимально мирной акции гражданского неповиновения. Раньше все протесты были преимущественно христианскими, и опирающаяся на мусульман власть легко подавляла их силой. На этот раз, однако, бунтовщики не делились на классы или по религиозному признаку, что создало проблемы марионеточным правителям. Кроме того, огромное давление на Дамаск начали оказывать и извне: США и Франция призвали к исполнению резолюции Совбеза ООН, принятой в 2004-м и призывавшей к выводу сирийских войск из Ливана. К ним присоединились Германия и Россия. «Сирии следует уйти из Ливана, но мы должны быть уверены, что этот уход не нарушит хрупкий баланс в Ливане, поскольку в этой стране очень сложная этническая, религиозная и государственная структура», — говорил министр иностранных дел России Сергей Лавров.
Подручные Асада ответили кампанией террора — по всему Бейруту рвались бомбы, противников сирийского владычества расстреливали и подрывали. Но народ не сдавался: в поддержку избавления от поработителей выходили сотни тысяч человек, и тираны дрогнули — сирийцы ушли. Причины такой стойкости до сих пор вызывают обсуждения. Лидер ливанских друзов Валид Джумблатт говорил, что его вдохновило американское вторжение в Ирак: «Поначалу я скептически относился к нему. Но когда я увидел, как иракцы голосуют, все 8 миллионов... это было начало нового арабского мира». Один из лидеров оппозиции Самир Кассир, однако, писал, что демократия начала марш по Ближнему Востоку не благодаря президенту Бушу, а вопреки ему.
Дорожка к аду
Потерпев поражение в Ливане, Асад продолжал укреплять власть. Старую алавитскую гвардию отодвинули от власти, сбежал и примкнул к оппозиции и сам Хаддам, де-юре возглавлявший страну в период между Хафезом и Башаром. Сунниты брали верх не только среди элиты страны: в 2003-м, когда США вторглись в Ирак, Асад позволил использовать аэродромы своей страны для переброски туда джихадистов, желавших убивать янки. Идеи радикального суннитского ислама еще нанесут удар по самому Асаду, но это случится позже.
Со временем подзабылась и партия Баас: Асад все чаще выступал на фоне национальных, а не партийных флагов. Опыт общения с Башаром Асадом вспоминал американский историк Дэвид Леш, многократно интервьюировавший диктатора в 2000-х. Еще в 2004-м, как утверждает Леш, президент был «самоуничижительным, непритязательным, скромным парнем».
Однако все изменилось после выборов 2007 года, на которых Асад получил 97,3 процента голосов. «Я правда думал, что он скажет что-то вроде "Ой, да ладно, это же не настоящие выборы", а он откинулся в кресле и говорит: "Так люди же меня любят. Это показывает их реальную любовь". Помню, я тогда подумал, что он реально вкусил власти и теперь останется вечным президентом», — рассказывал Леш. По словам журналиста Риза Эрлиха, который также брал у Асада интервью, президент был пугливым и постоянно боялся заговоров: «Я подносил микрофон к себе, говорил, а когда наставлял на него, он сразу подпрыгивал. Хотя его охрана проверила микрофон и убедилась, что там не было никакого оружия».
Тогда российско-сирийские отношения не были в информационной картине дня, хотя в 2005 году Башар Асад приехал в Москву, надеясь на урегулирование задолженности Сирии перед Россией. После этого Владимир Путин списал 73 процента сирийского долга Советскому Союзу. Он оценивался в 13,4 миллиарда долларов. При этом товарооборот между двумя странами едва дотягивал до 459 миллионов долларов в год.
Тем временем приближенные Асада богатели, а народ не видел практически никаких улучшений. На тотальную коррупцию и разложение госаппарата наложилось природное бедствие: c 2006 по 2011 годы в стране свирепствовали пылевые бури, которые на огромных территориях полностью уничтожили верхний плодородный слой почвы. Учитывая, что большая часть страны непригодна для земледелия, это создало особенно трудные условия для резко увеличившегося населения: урожайность некоторых земель снизилась на 75 процентов, погибли 85 процентов всего скота в стране. Миллионы сирийцев обнищали, 800 тысяч фермеров лишились почти всего своего имущества, сотни тысяч хлынули в города, где их никто не ждал.
Правительство пошло на самоубийственные меры: клюнув на высокие цены на зерно, Дамаск в 2006 году продал весь свой стратегический запас. В последующие годы Сирия была вынуждена закупать зерно за рубежом, чтобы уберечь население от голодной смерти. Министр сельского хозяйства страны предупреждал, что у Сирии нет сил справиться с этим кризисом, в ООН били в набат: «Сирии грозит уничтожение изнутри». Коррупция, развал государственных институтов и десятки тысяч озлобленных, испуганных и пухнущих от голода бедняков в городах создали идеальную ситуацию для масштабного пожара, которому было суждено охватить всю Сирию.
Это вам за пацана
Хамзе аль-Хатибу было 13 лет. Раньше он любил купаться в ирригационных каналах на ферме своего отца, когда дождь наполнял их водой, и разводить почтовых голубей на крыше родительского дома. Еще мальчик часто просил денег у родителей, чтобы раздать их беднякам. 24 мая 2011 года кастрированный труп аль-Хатиба передали семье. Его руки были прострелены, на теле были страшные ушибы, ожоги и следы от избиения плетью. Шея ребенка была перебита мощным ударом.
Аль-Хатиба изуродовали и убили военные, лояльные Башару Асаду. Мальчишка оказался среди протестующих, недовольных бездействием государства и неспособностью властей помочь голодающим крестьянам, согнанным с земли засухой. Они вышли на демонстрацию неподалеку от города Дараа, а военные получили приказ разогнать бунтовщиков. Аль-Хатиба оказался среди тех, кто нарисовал граффити «Народ хочет падения режима».
Демонстрация с портретом Хамзы аль-Хатиба
Башар Асад помнил урок своего отца, который практически стер с лица земли мятежный город Хама, и решил пойти по его стопам. Армия, униженная многочисленными поражениями от израильских войск, была беспощадна: людей кидали в зинданы, пытали, избивали и убивали. Многотысячный марш протеста в Дамаске полицейские и военные также встретили пулями.
Сирийцы восстали: акции неповиновения проходили по всей стране. Волна народного гнева объединила как сирийских националистов (для которых свержение Асада стало средством спасения родины), так и иностранных джихадистов (для которых Сирия была лишь плацдармом для создания всемирного халифата). Асад не стеснялся в средствах: город Алеппо, который повстанцы из соседних деревень захватили в 2012-м, просто утюжили из артиллерии, не щадя жилых кварталов, — даже несмотря на то что многие из коренного населения не выступали против Башара. Именно жестокость Асада и зверства верных ему солдат привели к созданию Свободной сирийской армии — воинских подразделений, не готовых убивать собственный народ.
За годы гражданской войны Сирия практически перестала существовать: часть территории захватили курды, часть — боевики запрещенной в России группировки «Исламское государство», часть — исламистские банды, часть — светская оппозиция и бесчисленное множество различных группировок.
Асад полностью стал марионеткой влиятельного в регионе и близкого идейно Ирана, а затем при поддержке Москвы смог отвоевать почти половину страны. Российские силы совершили десятки тысяч боевых вылетов, нанесли почти 100 тысяч авиаударов: в сирийских песках погибли 89 военнослужащих и, вполне вероятно, несколько десятков бойцов частных военных компаний. Кроме того, Сирия получила благотворительную помощь почти на 40 миллионов долларов (около 2,5 миллиарда рублей).
В 2017 году Башар отплатил благодетелям, однако не всем: освободил от выплаты налогов иранские компании, работающие в Сирии. В отношении российских предпринимателей подобных шагов сделано не было — Москве придется довольствоваться аэродромом и военно-морской базой.
15 апреля 2018 года Башар Асад вскоре после удара США и их союзников по Сирии принял у себя в резиденции делегацию российских депутатов. На встрече с ними он упомянул, что на восстановление Сирии нужны 400 миллиардов долларов. Откуда Асад собирается их взять, не уточняется.
«Президент Сирии особо обратил внимание на то, что Сирия продолжит свое независимое и суверенное развитие, несмотря на повестку, навязываемую Западом», — рассказал координатор группы Госдумы по связям с парламентом арабской республики Дмитрий Саблин. Остается надеяться, что «независимое и суверенное развитие» иранской марионетки обойдется без денег российских налогоплательщиков.
Алексей Наумов
Владимир Корягин
Войти
Регистрация
Тема закрыта
Наверх
, а бойкотировали онЕ по другой причине, имхо, - опасались неожиданных и непритных вопросов, в результате которых [на глазах всего прогрессивного человечества], им бы натнули продолжение спины вниз на умные ракетные головы 
![ИГ и кризис на Ближнем Востоке [часть 4] - последнее сообщение от AlexPol](https://vse.kz/uploads/profile/photo-thumb-127448.jpg?_r=0)
