Геннадий позвольте не согласиться. если у творчества не будет конечного пользователя\созерцателя\ценителя\критика то для чего оно вообще творчество нужно?Кому это он должен ? Цхе, вот если Вовка Кузьмин кому-то трояк должен, то да, должен, а к творчеству с рыночными мерками - сё моветон и недальновидность, это процесс природный, как неконтролируемая мутация, и фиг его знает, какие мутации в потомства пойдут, а которые кончатся вместе с носителем.
- Пункт восьмой. Профессия и место работы в настоящее время: читатель
поэзии, амфибрахист, пребывает в краткосрочном отпуске. Пункт девятый...
...
- Его специальность - читать поэзию, - сказал я. - Он
специализируется по амфибрахию.
Хлебовводов посмотрел на меня с подозрением.
- Нет, - сказал он, - амфибрахий - это я понимаю. Амфибрахий там...
То, се... Я что хочу уяснить? Я хочу уяснить, за что ему зарплату плотят.
- У них зарплаты как таковой нет, - пояснил я.
- А! - обрадовался Хлебовводов. - Безработный! - но он тут же опять
насторожился. - Нет, не получается!.. Концы с концами у вас не сходятся.
Зарплаты нет, а отпуск есть. Что-то вы тут крутите, изворачиваетесь тут
что-то...
- Грррм, - произнес Лавр Федотович, - имеется вопрос к докладчику, а
также к научному консультанту. Профессия дела номер семьдесят два.
- Читатель поэзии, - быстро сказал Выбегалло. - И вдобавок... эта...
амфибрахист.
- Место работы в настоящее время? - сказал Лавр Федотович.
- Пребывает в краткосрочном отпуске. Отдыхает, значить, краткосрочно.
Лавр Федотович, не поворачивая головы, перекатил взгляд в сторону
Хлебовводова.
- Имеются еще вопросы? - осведомился он.
...
Лавр Федотович перевел бинокль на меня. Хлебовводов сказал:
- А что ж, пускай. Все равно он постоянно выскакивает, не терпится
ему, вот пускай и прояснит, раз он такой шустрый...
- Вуаля, - с горечью сказал Выбегалло. - Ле ду ка сьен кон донно же
бом дапрезан!
- Вот я и говорю: пускай, - повторил Хлебовводов.
- У них там очень много поэтов, - объяснил я, - все пишут стихи, и
каждый поэт, естественно, хочет иметь своего читателя. Читатель же -
существо неорганизованное, он этой простой вещи не понимает. Он с
удовольствием читает хорошие стихи и даже заучивает их наизусть, а плохие
знать не желает. Создается ситуация несправедливости, неравенства, а
поскольку жители там очень деликатны и стремятся, чтобы всем было хорошо,
создана специальная профессия - читатель. Одни специализируются по ямбу,
другие - по хорею, а Константин Константинович - крупный специалист по
амфибрахию и осваивает сейчас Александрийский стих, приобретает вторую
специальность. Цех этот, естественно, вредный и читателям полагается не
только усиленное питание, но и частые краткосрочные отпуска.
- Это я все понимаю! - проникновенно сказал Хлебовводов. - Ямбы там,
хореи. Но я не понимаю: за что ему деньги платят? Ну, сидит, читает.
Вредно, знаю! Но как ты его проверишь, читает он или кимарит? Вот я служил
в инспекции по карантину и защите растений, так у нас попался один...
Делает вид, что работает, даже записывает что-то в блокноте, а на деле -
спит прощелыга! Сейчас по конторам многие навострились спать с открытыми
глазами... Так вот я и не понимаю: наш-то как? Может, врет? Не должно же
быть такой профессии, чтобы контроль был невозможен - работает человек
или, наоборот, спит?
- Это все не так просто, - вмешался Эдик, оторвавшись от насТройки
реморализатора, - ведь он не только читает: ему присылают все стихи,
написанные амфибрахием. Он должен все их прочесть, понять, найти в них
источник высокого наслаждения, полюбить их и, естественно, обнаружить
какие-нибудь недостатки. Об этих всех своих чувствах и размышлениях он
обязан регулярно писать авторам и выступать на творческих вечерах этих
авторов, на читательских конференциях, и выступать так, чтобы авторы были
довольны, чтобы они чувствовали свою необходимость... Это очень, очень
тяжелая профессия, - заключил он. - Константин Константинович - настоящий
герой труда.
(с)АБС, "Сказка о Тройке"