Войти
Регистрация
Только у меня не открывает?
"Трамваем "Желание" в постановке Дмитрия Скирты закроется в начале июля сезон в театре имени Лермонтова. Премьера спектакля на минувшей неделе показала: "Трамвай "Желание" в алматинской русской драме – это такой спектакль, в котором самого желания (страсти, desire – в оригинале) и нет.
Очевидно, что постановка пьесы Теннесси Уильямса задумывалась режиссером Дмитрием Скиртой в первую очередь как возможность для актрисы Анастасии Темкиной сыграть Бланш Дюбуа. Ярчайшая актриса "лермонтовки" главных ролей не получала уже три года, с выхода спектакля "Визит дамы" Владимира Еремина в 2013 году.
Главная героиня пьесы Уильямса, чувственная и чувствительная, тонкая, красивая, эффектная – с Анастасией Темкиной образца 2016 года резонирует абсолютно. Она уже не Элиза Дулиттл из "Пигмалиона", она более зрелая, более сложная, но по-прежнему тяготеющая к романтическим образам.
Темкина в роли Бланш не создает ничего сверхъестественного, но у нее случилось стопроцентное попадание в роль, она играет "близко к себе". При всем этом Бланш – единственный персонаж спектакля, который несет в себе desire, ни в одном другом герое, ни в режиссуре desire никак не ощущается.
Действие пьесы Теннесси Уильямса "Трамвай "Желание" происходит в США после Второй мировой войны. Бланш Дюбуа, которая потеряла работу, дом и осталась без средств к существованию, приезжает в гости в своей сестре Стелле. Стелла, выросшая в образованной и обеспеченной семье, вышла замуж за простого работягу, бывшего военного Стэнли. Отношения с новым родственником у Бланш из-за разности интересов и характеров не сложились.
Взгляд на пьесу у режиссера Скирты кажется поверхностным, он избежал сложных трактовок, отказался от интерпретаций. Его спектакль – это скорее изложение, чем сочинение, те, кто знаком с текстом пьесы или одноименным фильмом Элиа Казана, ничего нового из постановки лермонтовского театра не почерпнет.
Более того, по части проработки персонажей работа постановщика кажется небрежной. Если Бланш Дюбуа выглядит живой и дышащей (впрочем, это в большей степени заслуга актрисы), то главный мужской персонаж – Стэнли Ковальский – в спектакле совершенно плоский. Актер Илья Шилкин, партнер Анастасии Темкиной, несмотря на всю фактурность и органичность, оказался неспособен дать своему персонажу хоть каплю обаяния. Ковальский в спектакле такой, что к нему невозможно примерить чувство, которое в тексте пьесы называется "похотью". По этой причине рассыпается линия между Стэнли и Стеллой, которую играет Ирина Кельблер, потому как в какие бы то ни было чувства между парой совершенно невозможно поверить.
Отталкивающим получился и Гарольд Митчелл у Вячеслава Анисова, равно как мало обаяния досталось второстепенным героям – Стиву и Пабло. Единственный мужской (условно мужской) персонаж, которому режиссер не просто позволил быть сложным, но и практически создал его, помимо текста пьесы - это герой Рауфа Хабибуллина. В середине спектакля он появляется как разносчик газет, которого, вспомнив о своей первой любви, целует Бланш. Но интереснее его выходы в первые и последние секунды "Трамвая "Желание" - одетый в одну только балетную пачку, в несложном танце под простенькую мелодию. Он не то призрак покончившего с собой мужа главной героини, не то просто фигурка "балерины" из шкатулки, где она хранит старые письма.
Персонаж Хабибуллина в больше степени кажется даже частью визуального художественного решения, а не актерского состава. Сценография, над которой работал художник театра Сергей Мельцер, являет собой в отдельности более концептуальное произведение, чем весь спектакль целиком. Обстановку в квартире Стеллы и Стэнли художник выполнил из фрагментов металлических бочек, это говорит о брутальности образа Ковальского даже сильнее, чем актерская работа. На Стэнли же сработала в нескольких эпизодах конструкция сцены: декорации, расположенные на поворотном круге, точно иллюстрируют головокружение от алкогольного опьянения и агрессию. Да и вообще вращающаяся сцена практически всегда – удачное решение, особенно для спектаклей, которым недостает прочей динамики.
"Трамвай "Желание" - уже третий спектакль, который демонстрирует, насколько сложно Дмитрию Скирте как постановщику дается работа на большой сцене. Постановка в ограниченном пространстве, на камерных сценах, позволяла режиссеру сплетать плотные, цельные, насыщенные спектакли из мелочей, в условиях же больших масштабов, поглощенный мелочами, он упускает из виду саму суть. И с "Трамваем "Желание" случилось ровно то же самое.
Наверх
