Он менял удостоверение в этом году.
Нужно еще раз всех тех, кто был в этом автобусе расспросить, кто что видел. Если есть возможность, то нужно еще раз посмотреть запись с камеры наблюдения, еще раз посмотреть в каком ряду и во сколько шел Анатолий, с какой стороны от моста он шел, каким шагом, быстрым или неторопливым, глядел ли он по сторонам или четко шел на киргизский пропускной пункт, с кем вместе он шел. Нужно посмотреть, по записи, кто шел вслед за Анатолием, если этот кто-то из его знакомых, то быть может он вспомнит, дошел ли Анатолий до киргизкой таможни или нет. Ведь они должны были там стоять в одной очереди на проверку документов. А когда стоит, какая то очередь, то подошедший в конец, автоматически ищет глазами, нет ли кого из знакомых впереди него стоящего в очереди и нет ли возможности встать в середину очереди, сказав, что они вместе.
Ведь прежде чем начать крутить всех этих крутых ребят из БМВ, нужно хотя бы выяснить среди своих, а дошел ли Анатолий до киргизской границы, перешел ли он её. Ведь только в этом случае он мог столкнуться с лихими ребятами из БМВ. Ведь ответ на этот вопрос наверняка знает кто-то из 18 пассажиров того Мерседеса, он просто не знает, что мы уперлись в недостающее звено поисков. Не мог же Анатолий идти самым последним во всей группе, а если это так, то по записи с казахстанской камеры наблюдения это можно увидеть. Тогда это обстоятельство может объяснить, почему его никто на киргизской таможне из 18 пассажиров того же самого автобуса не видел, как он проходил киргизскую таможню.
А если по записи видно, что Анатолий идет в своей компании к киргизскому посту, то почти наверняка он киргизскую таможню прошел без всяких проблем. То есть все прошло настолько гладко и естественно, что никто на это не обратил внимание и соответственно ничего не запомнил. Так как люди запоминают только то, на что обращают внимание.
И еще нужно найти логичное объяснение, почему киргизские таможенники сначала сказали, что не только видели Анатолия, но и то, что он якобы вернулся назад в Казахстан.