Разумеется, вчера я рассказал все своим девочкам. И про нападения. И про свои догадки. И про содержимое картонной коробки из-под «магнитофона катушечного стереофонического НОТА-202», который добрая Элен под завязку набила нужными мне документами.
К сожалению, никакого беспокойства мой рассказ не вызвал. И ладно бы у Нади – я понимаю, что юность беспечна и безрассудна.
Но и Света к моему рассказу отнеслась со скепсисом.
Она согласилась с тем, что в именах жертв зашифровано послание мне. Но при этом наотрез отказалась считать угрозу серьезной: «те, кто на самом деле хочет зла, о своих планах не информируют».
Да и мое предположение, что на людей нападала вампирша, которую когда-то упокоили с моей подачи, Света отвергла. Во-первых, пусть я не работаю постоянно на улицах, но мне довелось обидеть немало вампиров и вампирш. Во-вторых, у обиженных могли бы подруги, «сестры по крови» - у вампиров все это довольно серьезно, хоть и не настолько, как в голливудских фантазиях. Ну и в третьих, в большинстве случаев кровососы не таят обиду долгие годы, не мстят в духе графа Монте-Кристо. Они довольно приземленные существа. Практичные.
Иначе при их образе жизни… э… точнее – послежизни, долго не… долго не просуществовать.
В общем, мое вчерашнее беспокойство было обозвано «пещерными комплексами главы семейства». Я на такой неприкрытый феминизм обиделся, ушел на кухню и сел работать с документами. Потом Света с Надей, посмотрев какой-то свой сериал, пришли на кухню пить чай – и я перебрался в «кабинет». Увы, квартира у нас хоть и просторная, но не настолько, чтобы у меня была отдельная комната для работы на дому, поэтому кабинет я себе оборудовал в застекленной лоджии. И все бы ничего – там было и тепло, и места хватало, но оказалось, что работать с видом на двор, на людей и машины, я толком не могу. Не сосредотачиваюсь – все время поворачиваю голову к окну, как нерадивый школьник на скучном уроке…
Однако я честно просидел остаток вечера над документами, разложил их на несколько групп. Потом тяжелым и сложным заклинанием вынудил себя понимать венгерский и датский язык – назвать результат словом «выучил» я бы не рискнул. Снова пересортировал документы. Прочитал статью Аманды Касперсен «О терпеливости кровососов и ее пределах». Понял, что либо в момент написания Дневной Дозор в Дании был очень слаб, либо нравы в начале двадцатого века были гораздо проще. Фру Касперсен банально пытала нескольких захваченных Ночным Дозором в плен вампиров, подвергала вивисекции (опять же – если термин применим к живым мертвецам) и все это скрупулезно протоколировала. Даже меня, и даже при полном отсутствии симпатии к кровососам, замутило.
Сжигание… замораживание… нарезание фрагментами… лишение органов… отравление… Даже экзотическая по тем временам радиация – Аманда пичкала пленных вампиров радием в чудовищных дозах!
Я полез в биографическую справку госпожи Касперсен, выяснил, что она с пятнадцати лет, то есть еще с конца девятнадцатого века, работала в Ночном Дозоре. Больше ничего там не говорилось, но, возможно, у нее были личные причины ненавидеть вампиров?
Однако работать после всего прочитанного мне расхотелось и я пошел спать.
А вот сегодня, отправив дочь в сопровождении жены в школу, я спокойно вернулся к бумагам. То, что явно не относилось к вопросу или было прочитано, складывал обратно в коробку из-под древнего магнитофона (и как они сохранились в нашем архиве, заклинание, что ли, кто-то наложил?)
Увы, документы Аманды Касперсен, при всей их основательности и свирепости, мне ничего не дали. Трудолюбивая датская девушка выяснила, что вампиры очень, очень, очень прочные, убить их нелегко, повреждения они восстанавливают быстро. Самыми надежными способами (не считая магическое упокоение), Аманда признала отрубание головы с захоронением ее на расстоянии не менее двух с половиной метров от тела (я даже не решился уточнять, как была выбрана дистанция), сжигание «дотла, с просеиванием золы на ветру» и «помещение в бочку с водкой, джином, самогоном или иным алкогольным напитком таковой крепости, дабы он поддерживал горение».
Ну, про то, что вампиры не переносят алкоголя, знают даже дети…
Сложив все документы Аманды (там, кстати, были не только копии, но и несколько оригиналов – каким ветром занесло?) в ящик я вычеркнул ее фамилию из распечатки. Аманда убедительно доказала, что если вампира взять да и хорошенько помучать, то он умрет окончательно и никому мешать уже не будет. Я открыл для себя много нового в женских характерах и национальных датских обычаях. Понял, почему датчане разрезали на кусочки перед детьми бедного жирафенка Мариуса. Заподозрил, что уже не смогу прежними глазами смотреть на «Лего».
Но ничего нужного мне в документах не было.
Что ж, оставался Чаба Орош.
Венгрия никогда не слыла местом особого разгула вампиризма. Легендарный Дракула, который, кстати, был не вампиром, а просто жестоким человеком, жил по соседству, в Румынии. Сами венгры, народ в целом добродушный, любящий вино, мясо и что-нибудь вкусненькое, к поеданию себя вампирами относились нетолерантно. К тому же они всегда были настолько нецивилизованны, что в отличие от англичан или американцев в вампиров верили.
Так что на территории Венгрии вампиры влачили довольно жалкое и скрытное существование. Даже без вмешательства Ночного Дозора.
После увлекательных девичьих записей о вивисекции вампиров я даже не сразу понял тональность Чабы Ороша.
Но факт оставался фактом – Чаба Орош вампирами восхищался!
Я отыскал библиографическую справку по Орошу. Он был Светлым, седьмого уровня. Инициировали его довольно поздно, в шестьдесят лет. Работавший провинциальным аптекарем Орош был в восторге от открывшихся перспектив – поездил по миру, добравшись даже до Австралии и Северной Америки. Потом поселился в Будапеште. Стал работать в местном Ночном Дозоре, на какой-то мелкой канцелярской должности.
Светлый, без всякого сомнения. Но – поклонник вампиров!
Прочитав все статьи Ороша и несколько более поздних публикаций о нем (что смешно – об Ороше писали в основном Темные) я решил, что понял его мотивы.
Он стал Иным слишком поздно. Возраст назад не отмотаешь – он мог придать себе вид молодого человека, мог укрепить здоровье, мог рассчитывать на многие десятилетия и даже века полноценной жизни. Но молодость – настоящая – уже ушла навсегда.
А ему хотелось юности.
Вампиры и ведьмы – вот две крайности. Вампиры всегда молоды, пусть это молодость нежити, трупа. Ведьма всегда стары, хотя мало кто настолько полон жизнью, как ведьмы.
Орош восхищался вампирьей молодостью. Лоском. Манерами. Всем тем фальшивым блеском, гламуром, который вампиры выработали как маскировку, как средство завлечения жертв. И вроде как бывший аптекарь из города Секешфехервар все это понимал – но восхищался.
Что ж, о вкусах не спорят.
Чаба Орош, конечно, не пил кровь и не старался обелить вампиров. Сущность их он вполне понимал. Но восхищение физическими кондициями кровососов, их крепостью, выносливостью, отличной от других Иных магией – все это скоро превратило его в очень странного персонажа. Будучи Светлым, работая в Ночном Дозоре, Орош непрерывно писал о вампирах, собирал о них информацию, изучал. Вампирам, похоже, это льстило. Они с ним общались (ну а почему бы законопослушному вампиру, соблюдающему Великий Договор, не пообщаться с законопослушным Светлым Иным). Рассказывали о себе. Даже позволяли проводить какие-то эксперименты (куда более щадящие, чем у датской девушки, конечно).
Всем нравится быть объектом внимания. Говорят, самые жуткие маньяки, когда их наконец схватят, с восторгом начинают рассказывать о своих злодеяниях. Вампиры не исключение.
В общем, Чаба Орош стал собирателем вампирского фольклора. Получил какой-то Знак Гильдии Вампиров, с которым принялся путешествовать по миру. Тут я первый раз удивился, ибо знал несколько попыток вампиров создать общую структуру, но ничем серьезным они не кончались – вампиры индивидуалисты, признают лишь… кхм… кровное родство. Либо семейные узы, либо узы инициации…
Но Орош со своим Знаком Гильдии и впрямь собирал фольклор повсюду. Снова много колесил по свету. Опять вернулся в Будапешт. И выпустил, одну за другой, пятитомную энциклопедию «ВСЕ ОБ ИНЫХ, ИМЕНУЕМЫХ ВАМПИРАМИ».
Вот тут и разразился конфуз (называть его скандалом не стоило, слишком много было хохота).
Иные – Светлые и Темные, читали энциклопедию и обнаруживали, что она наполнена туфтой. Некоторое количество общеизвестных фактов было густо замешана на таких удивительных байках, что бумага готова была покраснеть от стыда.
Чаба Орош на полном серьезе писал, что вампиры – это самые первые Иные, и уже от них потом пошли оборотни («развращенные вампиры» по его терминологии), Светлые и Темные маги…
Чаба Орош живописал, что когда-то давным-давно, на заре человечества, к первому Иному (вампиру, разумеется) явился Двуединый – Бог Света и Тьмы, который дал ему вкусить божественной крови и тем подарил силы Сумрака.
Чаба Орош рассказал библейскую легенду о потопе, только в его версии потоп случился из-за того, что вампиры в своей гордыне решили сделать всех людей на свете вампирами (деликатный вопрос о том, на ком они станут кормиться Чаба не обошел – вампиры в его легенде решили пить кровь животных и… собственных детей, то есть вначале на них кормиться, потом превращать в вампиров – эдакий безотходный цикл). И вот за эту гордыню Бог Света и Тьмы и наказал вампиров потопом, спасся лишь Ной с семьей… и один вампир, младенец, которого родители-вампиры положили в деревянный ящик и пустили по водам, потом ящик подобрала жена Ноя… Ну, вы понимаете, да, что можно сделать из Библии, если у тебя нет тормозов в голове, специфическое чувство юмора и желание все объяснить с точки зрения вампиров?
Чаба Орош поведал также о куче других событий, представив их в новом свете. Вампирами были Орлеанская Дева и Тур Хейердал, Эмиль Золя и Томас Эдисон. Тесла тоже был вампиром, конечно же. Вампиром его сделала жена президента Рузвельта, Элеонора (которую сделал вампиром сам Рузвельт).
Все известные люди были вампирами. Или хотя бы сочувствовали им.
Когда я, уже бегло проглядывая энциклопедию Ороша узнал, что вампиром был также и Иосиф Сталин, я едва не прослезился от восторга. Как жаль, что в российских либеральных СМИ не читали эту энциклопедию! Они бы на нее ссылались…
Хотя как по мне – так в этих СМИ самые настоящие вампиры и собрались.
…Я отложил последний пятый том. Вздохнул.
Бедолага Орош пал жертвой своей сверхценной идеи. Как я понял, ему попалась компания вампиров-шутников (бывают, бывают…) которые с удовольствием навешали ему лапши на уши. И про обычаи вампиров, и про мировую историю с их точки зрения…
Наверное, среди массы фантазий, шуток и розыгрышей, которые он доверчиво записывал и пересказывал, были и здравые зерна. Только как их найти?
Пожалуй, единственное, что касалось возможности оживления вампиров – это история о Вечном Вампире, очень вольно переработанная с истории Вечного Жида. Вечный Вампир, правда, обидел не Христа, а Мерлина – но с похожими последствиями. Отныне он должен был бродить вечно, но не мог выпить крови – она жгла его огнем, поэтому терпел немыслимые муки, а питался в основном вином (что было крайне странно и непоследовательно, учитывая непереносимость вампирами алкоголя).
Впрочем, я вдруг подумал, что все известные мне рецепты предлагали обливать вампиров крепкими спиртными напитками. Может быть, вино они способны пить?
Да ну, бред какой-то!
Было еще упоминание о том, что самые доблестные (ох и слово подобрал венгр!) и отважные вампиры могут быть оживлены Богом Света и Тьмы после упокоения. Но тут даже Орош не особо фантазировал.
Проглядев последние документы я узнал, как Орош закончил свою жизнь. Нет, его не выпил вампир, и его не застрелили советские солдаты, чего я смутно боялся, увидев дату смерти. Плевать ему было на политику, а вампиры его не трогали. Орош простыл, гуляя в осеннем парке, заболел менингитом, к целителю сразу не обратился, а человеческий врач не справился.
Нелепая смерть!
Я сложил все документы в коробку и пошел на кухню. Заварил чай. Тут как раз и вернулась Светлана – с двумя пластиковыми пакетами исполинского размера.
- Ну могла бы предупредить, - упрекнул я ее. – Съездили бы в магазин вместе.
- Увлеклась, - сказала Светлана. – Не собиралась так нагружаться. Проводила Надьку, а потом думаю – загляну в «Ашан»…
- Что-то ты долго, - я глянул на часы, разгружая набитую овощами сумку. – Четыре часа салат выбирала?
- Я вначале покрутилась вокруг школы, - призналась Светлана без стеснения. – Ты, конечно, зря паникуешь. Но я все-таки посмотрела, как там и что…
- И? – я закончил с первой сумкой и взялся за вторую.
- Охраняют, - усмехнулась Светлана. – Один наш, двое из Дневного Дозора, один серый, из Инквизиции.
- Серый? – удивился я.
- По происхождению он Светлый, - сказала Светлана. – Но у них у всех такой оттенок… общий…
Я хмыкнул. Я таких деталей в ауре инквизиторов не замечал. Хотя и чувствовал какую-то общность у них всех…
А потом мои мысли стремительно понеслись в другом направлении.
- Один Светлый, двое Темных и Инквизитор? – переспросил я.
- Да, - Светлана сразу напряглась, почувствовав мой тон.
- Не может быть. Паритет нарушен. Либо двое наших, либо один Темный.
- Они могли засчитать инквизитора… как Светлого… - растерянно сказала Светлана. Она сама себя сейчас уговаривала, ей ведь надо было и самой сразу понять, что расклад невозможен. Но Светлый-Инквизитор сбил ее с толку. Она приплюсовала его «на нашу» сторону и успокоилась.
- Про Инквизитора никто не знал, - сказал я, захлопывая холодильник и глядя Светлане в глаза. – Его только Надя чувствовала. Я – нет. И Дозоры про него не знали. Надя говорила про одного Светлого и одного Темного…
Через секунду мы уже были в подъезде и бежали вниз по лестнице. Скорее всего, можно было не спешить – если ничего не произошло за четыре часа, то уже ничего, скорее всего, не случится. Но мы бежали. Провешивать портал было бы дольше, даже в машину садиться и ехать – дольше. Бежать, через дворы – две минуты.
И мы бежали, зная, что либо можно не спешить вообще, либо мы уже давно опоздали.