Убирать хлеб в Северном Казахстане через 20-30 лет будет некому
Каждый год из сел Северо-Казахстанской области уезжает пять-семь тысяч человек. За двадцать последних лет количество выбывших превысило 200 тысяч. От каких проблем бегут сельчане и куда они держат путь?
Самое распространенное мнение: люди едут в Россию. Мол, здесь, у нас все не так, и все не то, а там, за границей, жизнь - мед, работы - валом, деньги - греби лопатой.
Такое мнение, вероятнее всего, кочует по умам наших соотечественников со времен лихих девяностых. Да, тогда североказахстанцы, действительно, массово уезжали в Россию и Германию. В 1997 году, например, из области уехало более 46 тысяч человек. Из них за пределы республики подались более 37 тысяч. То есть 80%.
Сегодня картина иная. В 2015 году из области выехало чуть более 24 тысяч человек, из них за границу - меньше трех тысяч. То есть всего 12%. Едут не в Россию. Едут в другие регионы Казахстана, более развитые в экономическом плане, более перспективные. Большая часть уезжающих - сельчане. Причем, в основном это молодежь, которая не видит перспектив в стареющем селе.
Причин, по которым люди бросают насиженные места, немало. И главная среди них, пожалуй, экономическая. Как пишет собкор издания «КазахЗерно.kz», сельчане - люди удивительно терпеливые. Они могут годами и десятилетиями мириться с отсутствием дорог, качественной медицины, достойного образования, они проживут без клубов, торговых домов, магазинов и спортивных секций. Но без работы и средств к существованию - едва ли. Когда нет денег и возможности их заработать, терпению приходит конец. И тянется вереница молодых и не очень сельчан в сторону города. Или в сторону других, более перспективных сел.
По данным Департамента статистики, в 1996 году в селах Северного Казахстана проживало 536 862 человека. В 2016 году этот показатель стал существенно ниже: 320 659 человек. Минус 216 тысяч человек за двадцать лет - ничтожно малый промежуток времени с точки зрения истории.
Желающих жить в селе с каждым годом становится все меньше. На протяжении двадцати лет численность сельского населения только уменьшалась. Исключением стали лишь 2004 и 2005 годы, когда в селах СКО было замечено незначительное увеличение населения. Но длилось это недолго. Каждый год СКО стабильно теряет пять-семь тысяч сельчан. Если так пойдет и дальше, убирать хлеб на раздольной ниве Северного Казахстана через двадцать-тридцать лет будет просто некому.
Аким СКО Кумар Аксакалов главную причину оттока населения из деревень видит в неразвитом экономическом потенциале наших сел. Чтобы детально изучить ситуацию и повлиять на нее, аким лично выезжает в глубинки и общается с населением. Во время диалога глава региона пытается выяснить, чего же не хватает сельчанам и от чего они бегут. Заезжает Кумар Аксакалов не только в образцово-показательные села, но и в глубинки, где десятилетиями не ступала нога представителей областной власти.
В таких селах каждое время года - унылая пора. Безработица, помноженная на отсутствие перспектив, становится образом жизни. Точнее, перспективы есть, но только теоретические. Чтобы планы сделать былью, нужна твердая хозяйская рука. И в этом обычно вся загвоздка.
Местные власти призывают безработных сельчан открывать свое дело, а сельхозтоваропроизводителей - новое производство, развивать животноводство, запускать цеха по переработке сельскохозяйственной продукции. Механизмов для того, чтобы обеспечить людей работой, а себя прибылью, государство за годы независимости создало более чем достаточно. Главное - захотеть ими воспользоваться.
Справедливости ради, надо отметить, что села бывают разные. И есть на карте Северо-Казахстанской области такие, в которых вполне можно жить. Там и работа у людей есть, и школа укомплектована, и клубы, ФАПы, мини-центры, пекарни и прочие объекты работают. Не уезжают ведь массово люди из Новоникольского, Аккудука, Нежинки, Раисовки, Новомихайловки, Казанки, Дайындыка, Ильинки, Минкесера... Нет, конечно, там не рай на земле, не стоит идеализировать. Просто в этих селах у людей есть возможность зарабатывать на жизнь и растить детей.
Там, где во времена развала Советского Союза у земли нашелся хозяин, дела пошли в гору. Сегодня в отдельных селах есть и асфальт, и вода, и врачебные амбулатории, и спортивные комплексы, и клубы, и детские сады, и цеха по переработке сельхозпродукции, и мельницы... Там, где хозяина не нашлось - упадок и разруха. Некому не то что построить новое, а даже сохранить старое. К сожалению, таких сел очень много.
Сегодня в совершенно одинаковых экономических условиях наши села живут по-разному. И, думается, дело здесь совсем не в государстве, в одной стране живем все-таки. И время одно на всех, на него валить тоже не с руки. Скорее, дело в желании жить хорошо. Или в его отсутствии.
Многое зависит от того, насколько руководитель сельхозформирования заинтересован в развитии села, вокруг которого он распахивает поля и строит фермы. Директоров крупных агроформирований местное население считает едва ли не всемогущими. К ним бегут по любому вопросу. Они зимой чистят дороги, круглый год содержат школы, помогают сельским акиматам, обеспечивают личные подсобные хозяйства кормами, возят школьников на соревнования и экскурсии, ремонтируют дороги... То есть, зарабатывая деньги на земле сельского округа, они не забывают о людях, которые здесь живут. Живут по-разному. Не всегда безбедно и беззаботно, но и уезжать не планируют. Значит, в основном все устраивает.
Примером социально ориентированного бизнеса не так давно глава региона назвал ТОО «Пушкинское», которое работает на землях Волошинского сельского округа. Там Кумар Аксакалов побывал во время своей рабочей поездки в Есильский район.
Для населения в Волошинке построили Дом культуры. По словам руководителя ТОО «Пушкинское» Николая Козленко, 15 лет назад здание ДК было куплено всего за одну тысячу тенге, земля, на котором стоит Дом культуры, обошлась уже в 80 тысяч тенге, а на капитальный ремонт здания потратили 22 миллиона.
«За это я попал на встречу предпринимателей с Президентом Республики Казахстан Нурсултаном Назарбаевым, - вспоминает Николай Козленко. - И столько я получил энтузиазма на этой встрече! Наша делегация ехала из Астаны, и каждому хотелось засучить рукава и работать еще лучше, что-то делать для людей. По мере возможности стараемся делать жизнь на селе лучше. Сам я из деревни, знаю, что если в деревне не будет Дома культуры, школы, больницы, то люди рано или поздно уедут».
Центр досуга в Волошинке - это не только Дом культуры. Летом народ собирается на берегу котлована, где агроформирование оборудовало для сельчан рыбное место. «Котлован был с советского времени. Мы его расчистили, запустили рыбу, раков. Ребята рыбачат, купаются. Мы урны, скамейки поставили. Лучше пусть с удочками сидят, чем с бутылкой пива стоят возле магазина», - справедливо заметил Николай Козленко.
Если человек думает о культуре и спорте, значит, глобальных экономических проблем у него нет. «И кому же в ум придет на желудок петь голодный»? Дела в ТОО «Пушкинском» идут неплохо. Хозяйство сеет зерновые и масличные культуры, разводит крупно-рогатый скот.
В этом году по итогам уборочной страды ТОО «Пушкинское» показало хорошие результаты. Зерновых здесь получили более 23 центнеров с каждого гектара, масличных - более девяти центнеров, чечевицы - свыше 16 центнеров. В ТОО трудоустроено 120 человек, в период уборки урожая дополнительно принимают еще двадцать. Выращивать масличные ТОО «Пушкинское» стало восемь лет назад, когда о высокой рентабельности этих культур еще не говорили с каждой второй трибуны. «На одной пшенице далеко не уедешь», - это Николай Петрович усвоил давно.
Чтобы обеспечить людей работой в зимний период, в ТОО разводят крупно-рогатый скот казахской белоголовой породы. Ежегодно получают приплод: бычков реализуют на мясо, телочек оставляют на ферме. Сейчас в хозяйстве 450 голов скота, весной здесь намерены получить порядка трехсот телят.
Работяг на селе, по мнению Николая Козленко, надо не подгонять, а мотивировать. «Раньше за то, что камазист увезет зерно с тока на петропавловский элеватор, мы платили ему 10 тысяч тенге. Теперь мы платим 10 тысяч тенге за первый рейс и 15 - за второй. Людей приходится останавливать, чтобы они отдыхали. Никого подгонять не надо. Все хотят заработать».
Руководитель сельхозформирования говорит, что с тем набором государственных программ, который есть сейчас, работать на земле можно. Причем, эффективно, прибыльно и социально ориентировано.
«Двадцать лет назад мы мечтали о том, чтобы у нас была возможность купить технику, работать на ней и выплачивать за нее деньги. Сейчас это реальность, есть система лизинга. Все, что мы имеем, мы поначалу брали в лизинг. Пять посевных комплексов есть, еще один планируем купить», - сказал Николай Козленко.
Почему один руководитель создает социальную инфраструктуру на селе, а другой нет - вопрос риторический. Зачастую это зависит исключительно от человеческих качеств того или иного руководителя и его гражданской позиции.
Сложно обязать человека потратить заработанные деньги на нужды односельчан. Еще сложнее это сделать, если руководитель сельхозформирования не живет на земле, которая дает ему миллионы прибыли. Сеет в районе, а живет в Петропавловске. Лето проводит в поле, зиму - на диване. Таких примеров масса.
Поговаривают в коридорах власти, что было бы неплохо на законодательном уровне обязать сельхозников жить там, где они работают. Чтобы был надлежащий контроль за землей и производством, чтобы блага, которые для себя создаст руководитель сельхозформирования, доставались и окружающим.
Но это все пока в теории и, возможно, в отдаленной перспективе. На практике же руководство области ведет серьезный разговор с недобросовестными руководителями сельхозформирований и напоминает им, что государственная земля, на которой они ни шатко, ни валко работают, находится у них не в частной собственности, а всего лишь в аренде. И при необходимости, местные власти найдут управу на тех, кто не заботится о земле, селах и их жителях.
Войти
Регистрация
Тема закрыта
Наверх
![Экономика Казахстана [часть 2] - последнее сообщение от ZENID](https://vse.kz/uploads/profile/photo-thumb-457686.jpg?_r=1620303942)
