Забавно, что нужный мне офис оказался в том самом дворе, где я когда-то жила. На том самом месте, где раньше росли два тополя, а рядом с ними стояли три лавочки буквой "п".
Вспомнилось, сколько времени мы с подружками играли в куклы на этих скамеечках. Они были не сплошные, а из перекладин, между которыми постоянно падали наши игрушки. Возле этих тополей водились жучки-светлячки.
В квартире, где мы жили, магазинчик. Я подошла к кухонному окну, чтобы вспомнить, как подбегала к нему в детстве, чтобы попросить воды или огурец, посыпанный солью.
Когда мы въехали в это общежитие, оно было новым - в нем был специфический запах дома, в котором никто никогда еще не жил. А под окнами, вдоль всего первого этажа, высадили тоненькие клены. Теперь их осталось только два - возле магазинчика и в самом конце дома. Они стали огромные, толстые, и накренились в сторону, потому что длинные ветки теперь касаются стен.
Дерево, под которым мой папа ставил машину и там же ее чинил, спилили - там паркинг. Забавно, что ровно на том же месте два мужика чинили мерс.
Шумная общага на углу теперь уже не общага, а педагогический институт. Даже помойку около него убрали.
Побродила вокруг. Забавно, что раньше расстояния воспринимались иначе - все казалось большим и далеким. Например, до хлебного на Сатпаева надо было идти и идти. Теперь - два шага. Человек вырос, место осталось прежнее. Нашла ветку, на которой как-то был подвешен канат, на котором мы катались. Рядом когда-то стояла горка и качель. Горка еще стоит - ржавая, без ступенек, страшная.
Баня в том же дворе стала монстром из бань, гостиниц и хостелов. Эдакий замок Хаалу прям.
Территория школы огорожена серьезным забором. Думала, все закрыто и охраняется, но нет - свободно зашла на территорию. Футбольное поле частично огородили, частично покрыли резиной. В остальном все так же - высокая лестница, змейка, на которой мы проводили долгие летние часы. Блин, сколько же всего было там в детстве - падали, бились, играли в войну, гуляли с собаками, играли в футбол, катались на великах.
Ближе к музыкальной школе те же таинственные четыре маленькие качельки (зачем, для чего?) и полоса для тренировки, что ли. Те же деревья - огромные, с корнями, все усыпавшие вокруг листьями.
Я бродила туда-сюда, по сухим листикам, и видела все, что было раньше. Как мы с мамой и папой гуляли тут в такой же солнечный сухой день, а потом они сидели на лавочке возле школы...
Я тоже присела там и, глядя на школьный портал, вспомнила, как сложно было иногда пройти эти сколько-то метров от машины до входа под пристальными взглядами других учеников. Эта моя вечная неловкость в общении и полное непонимание того, что происходит - вечный школьный мотив, сопровождавший все мои школьные годы. Все казалось, что я все делаю не так, и все это видят. Сколько лет должно было пройти, чтобы понять - всем насрать, и всегда было насрать.
Вообще такой ретроспективный вышел день. Я ведь совсем не собиралась там гулять. Хотелось запаха сухих листьев под солнцем, шума тополей над головой. В тот день я получила все.
Вспомнилось, сколько времени мы с подружками играли в куклы на этих скамеечках. Они были не сплошные, а из перекладин, между которыми постоянно падали наши игрушки. Возле этих тополей водились жучки-светлячки.
В квартире, где мы жили, магазинчик. Я подошла к кухонному окну, чтобы вспомнить, как подбегала к нему в детстве, чтобы попросить воды или огурец, посыпанный солью.
Когда мы въехали в это общежитие, оно было новым - в нем был специфический запах дома, в котором никто никогда еще не жил. А под окнами, вдоль всего первого этажа, высадили тоненькие клены. Теперь их осталось только два - возле магазинчика и в самом конце дома. Они стали огромные, толстые, и накренились в сторону, потому что длинные ветки теперь касаются стен.
Дерево, под которым мой папа ставил машину и там же ее чинил, спилили - там паркинг. Забавно, что ровно на том же месте два мужика чинили мерс.
Шумная общага на углу теперь уже не общага, а педагогический институт. Даже помойку около него убрали.
Побродила вокруг. Забавно, что раньше расстояния воспринимались иначе - все казалось большим и далеким. Например, до хлебного на Сатпаева надо было идти и идти. Теперь - два шага. Человек вырос, место осталось прежнее. Нашла ветку, на которой как-то был подвешен канат, на котором мы катались. Рядом когда-то стояла горка и качель. Горка еще стоит - ржавая, без ступенек, страшная.
Баня в том же дворе стала монстром из бань, гостиниц и хостелов. Эдакий замок Хаалу прям.
Территория школы огорожена серьезным забором. Думала, все закрыто и охраняется, но нет - свободно зашла на территорию. Футбольное поле частично огородили, частично покрыли резиной. В остальном все так же - высокая лестница, змейка, на которой мы проводили долгие летние часы. Блин, сколько же всего было там в детстве - падали, бились, играли в войну, гуляли с собаками, играли в футбол, катались на великах.
Ближе к музыкальной школе те же таинственные четыре маленькие качельки (зачем, для чего?) и полоса для тренировки, что ли. Те же деревья - огромные, с корнями, все усыпавшие вокруг листьями.
Я бродила туда-сюда, по сухим листикам, и видела все, что было раньше. Как мы с мамой и папой гуляли тут в такой же солнечный сухой день, а потом они сидели на лавочке возле школы...
Я тоже присела там и, глядя на школьный портал, вспомнила, как сложно было иногда пройти эти сколько-то метров от машины до входа под пристальными взглядами других учеников. Эта моя вечная неловкость в общении и полное непонимание того, что происходит - вечный школьный мотив, сопровождавший все мои школьные годы. Все казалось, что я все делаю не так, и все это видят. Сколько лет должно было пройти, чтобы понять - всем насрать, и всегда было насрать.
Вообще такой ретроспективный вышел день. Я ведь совсем не собиралась там гулять. Хотелось запаха сухих листьев под солнцем, шума тополей над головой. В тот день я получила все.