Сколько раз он говорил:-"Я не останусь в этой дыре. Новый год буду встречать дома." Его отец купил ему билет на прямой рейс "Би Эм Ай" Бишкек-Лондон. Но как ни странно вместо того чтобы обрадоваться, тин раскис. Хмуро поблагодарив взял билет, пришёл в мою комнату и чуть не расплакался:-"Не знают как от меня избавиться, ждут не дождуться когда съе..усь, спят и видят чтобы меня выставить."
Я удивился:-"Да ты е..нулся, что за хрень? Ты-же сам говорил что хочешь уехать." Он уткнувшись себе в колени скулил:-"Ну конечно, а они и рады, не знают как побыстрей меня сплавить."
На следующий день мы поехали и поменяли билет на "Аэробус", вылетающий несколькими днями позже.
С тех пор менять билеты стало нашим регулярным занятием. Нас стали узнавать девахи в авиакассе. Я думал что после 3 раза они скажут "да вы чё издеваетесь, ох..евшие рожи, забирайте свой билет и проваливайте отсюда прочь." Но они вежливо улыбаются, поглядывают с любопытством и беспрекословно меняют.
Всем прохавал мозги со своим отъездом. Сидит на чемодане... и не уезжает. Вечером говорит:-"Фигасе, остах..ело мне в этой дыре." А утром:-"Ща позавтракаем и поедем билет поменяем." Ё..нуться можно.
Муж Х озаботившись этой чехардой, спросил когда он собирается уезжать. Тин холодно ответил:-"Скоро, не беспокойся." Поднялся наверх и разнылся:-"Не терпится от меня избавиться. Я чё много жру? Занимаю лишнюю комнату? Кому-то мешаю? Для всех кроме меня нашлось место в этом чулане."
Между тем это гониво, трудоголика просто раздражает его беззаботное времяпрепровождение, бездумные траты и отсутствие каких либо осмысленных планов.
Х это напротив нисколько не волнует, она присутствию сына рада. Смотрит на него с нежностью, ласково треплет по волосам, целует в макушку и тянет руку чтобы погладить. Но он уклоняется, упрямо отводит её руку и избегает материнских ласк. Она огорчается, но даже это не может испортить её хорошего настроения от того что он с ними рядом.
После нового года они собирались поехать к морю и солнышку, Х несколько раз спрашивала сына поедет ли он с ними. Он отвечал отказом.
Сегодня утром, прихватив с собой незаменимого Владика, они уехали отдыхать. По дороге из аэропорта тин радовался что "старики" отвалили, придумывал что бы нам замутить. Весь день мы колотили понты и тусовались где ему вздумается.
Под вечер приехав домой, я стал протирать брызги талого снега с лекса и ненадолго упустил его из вида. Сунулся в дом - дверь заперта. Огляделся куда он мог деться. Ворота закрыты. Обошёл вокруг дома... Стоит унылый в дальнем конце сада. (Прям как я пару недель назад стоял). Привалился к стволу дерева, в снег уставился.
Поплёлся к нему. Ох..ел. Морда заплаканая, слёзы размазывает по щекам:-"Бросили меня на произвол судьбы. Как собаку. И уехали, дела им нет до меня." Я чуть не ё..нулся. -"Хде они тебя бросили?! У нас дома? Со мной вместе?! С холодильниками набитыми продуктами и погребом с полугодовалым запасом консерв. Бабла отсыпали до х..я. В полном твоём распоряжении дом, машина, вооружённый охранник, а если одного мало, можно Данила отозвать из отпуска - будет два. С предками через скайп можно пока не надоест разговаривать - трудоголик повсюду таскает с собой ноут. А если наскучило здесь можешь в любой момент отправиться домой в Лондон. Хуле тебе ещё надо?!"
-"Никому я не нужен, только и думают как избавиться от меня. Не знают как отвязаться. "У нас дома" "у нас дома" ты сказал?"
-"Ну так я здесь живу уже до х..я, привык говорить "у нас в саду", "у нас дома", "моя кровать", "мой кабинет", "моя спальня" - хотя разумеется в этом доме нет ничего моего кроме зубной щётки и пасты."
Он всхлипнул:- "У нас дома...", отвернулся и замолчал.
Я предложил:-"Давай ща переговорим с твоими родителями и тебя к ним отправим. Скажем что ты по ним соскучился, они будут рады."
Он скривил губы, вытер рукавом слёзы и гордо задрал нос:-"Ага, ща. Разбежался. Как-же. Не стану я с ними разговаривать. И никуда не поеду. Чего я в той ё..ной Турции не видал. Старуха меня сто раз звала - я отказался." Он снова всхлипнул и заскулил уткнувшись в рукав.
Ну хуле тут сделаешь. У него есть всё что можно желать, а ему всё мало. Мне если обломится пару часов свободного времени и двадцать баксов в кармане - я себя королём мира чувствую. А этому всё дано и ничем не угодишь.
Я не знал что ему предложить и чем утешить. Не придумав никаких нужных слов, ё..нул его по уху и сказал:-"Заеб..л уже своим нытьём. Ну ка давай чисть снег." (Собственно никому тот снег не мешает, где мы ходим почищено, а где не ходим сам растает. Дебильное занятие.) Он ох..ело уставился на меня. Я грубо сказал:-"Чё не понял?! Бери лопату, чисть снег давай."
От возмущения он перестал плакать, в бешенстве пошёл схватил стоявшую возле стены дома лопату и яростно стал скрести смёрзшийся прилипший к асфальту снег. Лопата у нас только одна, мне делать нечего, поэтому я стоял рядом и командовал что не так да не этак. Он задохнувшись от бешенства ничего не отвечал.
Снег примёрз и не хотел счищаться, лопата издавала чудовищьный скрежет, от тина стал валить пар. Я отвернулся и отошёл на несколько шагов. Он позвал:-"Дима!" Я обернулся, он набрал полную лопату смёрзшегося со льдом снега и швырнул это мне в лицо.
Я взбесился, прошипел:-"Ах ты бл..дёнышь..." и ломанулся к нему. Но дожидаться он не стал - бросил лопату и побежал вокруг дома.
Догнал я его у заднего крыльца, схватил за шиворот и стал кунать в снег мордой. Он визжал, отплёвывался и хохотал.
Однако кунал не долго, потому что подскользнулся на льду, споткнулся об его ноги и упал. Дрянёнышь тотчас накидал мне в лицо снега и завалился сверху визжа от восторга, пытаясь не дать мне встать.
Проболтались мы во дворе часа три. Почистили снег, подмели метёлкой. Но дольше всего катались на льду намёрзшем вдоль дальней стены дома. Вода натёкшая с водостоков застыла там в мёрзлом сумраке от стены забора. В узком (прим. полтора метра на двадцать) длинном проходе, катались на сапогах сидя и стоя, с разбегу и без, на лопате и на метёлке, оба по паре раз нех..ёво ё..нулись. Несколько раз мылили друг другу морды и кидали снег за шиворот, один раз слегка подрались, остальное время смеялись. Ох..еть, я так развлекался последний раз в 7 классе школы.
Приближающиеся сумерки повеяли стылым сквозняком, снег заледенел синевой, воздух стал холодным и мёрзлым, но нам было так жарко что аш пар валил. Нех..ёво было. Вернулись домой голодные, усталые и весёлые. Похавали. И вот нарезвившийся тин спит на диване. А я сижу за компом в раздумьях как мы будем коротать время дальше. Остались мы с ним одни одинёшеньки.
Я удивился:-"Да ты е..нулся, что за хрень? Ты-же сам говорил что хочешь уехать." Он уткнувшись себе в колени скулил:-"Ну конечно, а они и рады, не знают как побыстрей меня сплавить."
На следующий день мы поехали и поменяли билет на "Аэробус", вылетающий несколькими днями позже.
С тех пор менять билеты стало нашим регулярным занятием. Нас стали узнавать девахи в авиакассе. Я думал что после 3 раза они скажут "да вы чё издеваетесь, ох..евшие рожи, забирайте свой билет и проваливайте отсюда прочь." Но они вежливо улыбаются, поглядывают с любопытством и беспрекословно меняют.
Всем прохавал мозги со своим отъездом. Сидит на чемодане... и не уезжает. Вечером говорит:-"Фигасе, остах..ело мне в этой дыре." А утром:-"Ща позавтракаем и поедем билет поменяем." Ё..нуться можно.
Муж Х озаботившись этой чехардой, спросил когда он собирается уезжать. Тин холодно ответил:-"Скоро, не беспокойся." Поднялся наверх и разнылся:-"Не терпится от меня избавиться. Я чё много жру? Занимаю лишнюю комнату? Кому-то мешаю? Для всех кроме меня нашлось место в этом чулане."
Между тем это гониво, трудоголика просто раздражает его беззаботное времяпрепровождение, бездумные траты и отсутствие каких либо осмысленных планов.
Х это напротив нисколько не волнует, она присутствию сына рада. Смотрит на него с нежностью, ласково треплет по волосам, целует в макушку и тянет руку чтобы погладить. Но он уклоняется, упрямо отводит её руку и избегает материнских ласк. Она огорчается, но даже это не может испортить её хорошего настроения от того что он с ними рядом.
После нового года они собирались поехать к морю и солнышку, Х несколько раз спрашивала сына поедет ли он с ними. Он отвечал отказом.
Сегодня утром, прихватив с собой незаменимого Владика, они уехали отдыхать. По дороге из аэропорта тин радовался что "старики" отвалили, придумывал что бы нам замутить. Весь день мы колотили понты и тусовались где ему вздумается.
Под вечер приехав домой, я стал протирать брызги талого снега с лекса и ненадолго упустил его из вида. Сунулся в дом - дверь заперта. Огляделся куда он мог деться. Ворота закрыты. Обошёл вокруг дома... Стоит унылый в дальнем конце сада. (Прям как я пару недель назад стоял). Привалился к стволу дерева, в снег уставился.
Поплёлся к нему. Ох..ел. Морда заплаканая, слёзы размазывает по щекам:-"Бросили меня на произвол судьбы. Как собаку. И уехали, дела им нет до меня." Я чуть не ё..нулся. -"Хде они тебя бросили?! У нас дома? Со мной вместе?! С холодильниками набитыми продуктами и погребом с полугодовалым запасом консерв. Бабла отсыпали до х..я. В полном твоём распоряжении дом, машина, вооружённый охранник, а если одного мало, можно Данила отозвать из отпуска - будет два. С предками через скайп можно пока не надоест разговаривать - трудоголик повсюду таскает с собой ноут. А если наскучило здесь можешь в любой момент отправиться домой в Лондон. Хуле тебе ещё надо?!"
-"Никому я не нужен, только и думают как избавиться от меня. Не знают как отвязаться. "У нас дома" "у нас дома" ты сказал?"
-"Ну так я здесь живу уже до х..я, привык говорить "у нас в саду", "у нас дома", "моя кровать", "мой кабинет", "моя спальня" - хотя разумеется в этом доме нет ничего моего кроме зубной щётки и пасты."
Он всхлипнул:- "У нас дома...", отвернулся и замолчал.
Я предложил:-"Давай ща переговорим с твоими родителями и тебя к ним отправим. Скажем что ты по ним соскучился, они будут рады."
Он скривил губы, вытер рукавом слёзы и гордо задрал нос:-"Ага, ща. Разбежался. Как-же. Не стану я с ними разговаривать. И никуда не поеду. Чего я в той ё..ной Турции не видал. Старуха меня сто раз звала - я отказался." Он снова всхлипнул и заскулил уткнувшись в рукав.
Ну хуле тут сделаешь. У него есть всё что можно желать, а ему всё мало. Мне если обломится пару часов свободного времени и двадцать баксов в кармане - я себя королём мира чувствую. А этому всё дано и ничем не угодишь.
Я не знал что ему предложить и чем утешить. Не придумав никаких нужных слов, ё..нул его по уху и сказал:-"Заеб..л уже своим нытьём. Ну ка давай чисть снег." (Собственно никому тот снег не мешает, где мы ходим почищено, а где не ходим сам растает. Дебильное занятие.) Он ох..ело уставился на меня. Я грубо сказал:-"Чё не понял?! Бери лопату, чисть снег давай."
От возмущения он перестал плакать, в бешенстве пошёл схватил стоявшую возле стены дома лопату и яростно стал скрести смёрзшийся прилипший к асфальту снег. Лопата у нас только одна, мне делать нечего, поэтому я стоял рядом и командовал что не так да не этак. Он задохнувшись от бешенства ничего не отвечал.
Снег примёрз и не хотел счищаться, лопата издавала чудовищьный скрежет, от тина стал валить пар. Я отвернулся и отошёл на несколько шагов. Он позвал:-"Дима!" Я обернулся, он набрал полную лопату смёрзшегося со льдом снега и швырнул это мне в лицо.
Я взбесился, прошипел:-"Ах ты бл..дёнышь..." и ломанулся к нему. Но дожидаться он не стал - бросил лопату и побежал вокруг дома.
Догнал я его у заднего крыльца, схватил за шиворот и стал кунать в снег мордой. Он визжал, отплёвывался и хохотал.
Однако кунал не долго, потому что подскользнулся на льду, споткнулся об его ноги и упал. Дрянёнышь тотчас накидал мне в лицо снега и завалился сверху визжа от восторга, пытаясь не дать мне встать.
Проболтались мы во дворе часа три. Почистили снег, подмели метёлкой. Но дольше всего катались на льду намёрзшем вдоль дальней стены дома. Вода натёкшая с водостоков застыла там в мёрзлом сумраке от стены забора. В узком (прим. полтора метра на двадцать) длинном проходе, катались на сапогах сидя и стоя, с разбегу и без, на лопате и на метёлке, оба по паре раз нех..ёво ё..нулись. Несколько раз мылили друг другу морды и кидали снег за шиворот, один раз слегка подрались, остальное время смеялись. Ох..еть, я так развлекался последний раз в 7 классе школы.
Приближающиеся сумерки повеяли стылым сквозняком, снег заледенел синевой, воздух стал холодным и мёрзлым, но нам было так жарко что аш пар валил. Нех..ёво было. Вернулись домой голодные, усталые и весёлые. Похавали. И вот нарезвившийся тин спит на диване. А я сижу за компом в раздумьях как мы будем коротать время дальше. Остались мы с ним одни одинёшеньки.