Узбекистан: В Ташкентской области снесли обелиск воинам, погибшим в Великой Отечественной войне
*******************
И никто не защитил солдата,
что погиб спасая целый мир.
Экскаватор, грузовик, лопата.
Обелиск героям - в мусор, в пыль.
Охали на кухне пенсионеры,
Ветераны выпили сто грамм,
Отложив таблетки, ибо нервы,
сердце, вместе с памятником - в хлам
Молча мыли руки с мылом мэры,
Всех узбекских славных городов.
И гэбисты, и милиционеры,
Не открыли против скотства ртов.
Опустили взгляд краснея, в школе
педагоги оборвав вопрос,
В чайхане чиновник в жирном плове,
Утопил на всех начхавший нос.
Страх и стыд душили горло граждан,
Закровил весь в шрамах Андижан:
танками размазанная правда,
сотни глаз упрятанных в зиндан.
И никто не защитил солдата,
что вдруг стал укором: болтовне
совести усохшей и извратам,
В очень всем известной голове.
Он служивый, он давно убитый
Вновь отправлен утром на расстрел
И казнён повторно - из-за вида,
Якобы дизайном устарел.
*******************
И никто не защитил солдата,
что погиб спасая целый мир.
Экскаватор, грузовик, лопата.
Обелиск героям - в мусор, в пыль.
Охали на кухне пенсионеры,
Ветераны выпили сто грамм,
Отложив таблетки, ибо нервы,
сердце, вместе с памятником - в хлам
Молча мыли руки с мылом мэры,
Всех узбекских славных городов.
И гэбисты, и милиционеры,
Не открыли против скотства ртов.
Опустили взгляд краснея, в школе
педагоги оборвав вопрос,
В чайхане чиновник в жирном плове,
Утопил на всех начхавший нос.
Страх и стыд душили горло граждан,
Закровил весь в шрамах Андижан:
танками размазанная правда,
сотни глаз упрятанных в зиндан.
И никто не защитил солдата,
что вдруг стал укором: болтовне
совести усохшей и извратам,
В очень всем известной голове.
Он служивый, он давно убитый
Вновь отправлен утром на расстрел
И казнён повторно - из-за вида,
Якобы дизайном устарел.