Перейти к содержимому





- - - - -

Рассказ

Опубликовал: кахуна, 19 Март 2010 · 1 761 Просмотров

Голубой мастер Маргариты

Ждут женщины воинов и ждут моряков с далёких невидимых им берегов.
В бою воины пали на чуждой земле, морские фрегаты уснули на дне. И тех и других бы отпеть и забыть. Но женщины их продолжают любить»


« Мой дьявол, мой бог, моя земля и небеса» - одна из самых лямурных англоязычных песен латвийской группы Brainstorm с мелодией полной счастливой неги разбудила Маргариту в семь утра легко и незаметно. Конечно, она могла ещё полежать минут двадцать, наслаждаясь мелодией звонка с мобильного телефона, в сотый раз благодаря технический прогресс, убивший советские будильники. Изготавливаемые на одних заводах с танками и десятилетиями вызывающие энурез и неврозы у миллионов советских детишек. А потом, вскочив с криком « Ой, я же опаздываю» - оставлять босыми пятками на китайском дешевеньком линолеуме еле заметные вмятинки. Но сегодня она не могла позволить себе роскошь суматошного женского утра на грани истерики и южноамериканского карнавала. Она подняла своё тело перпендикулярно к полу, переместила его на кухню, совершив там ежедневный ритуал по зажиганию священного огня на плите и установки на неё миниатюрного блестящего чайника наполовину заполненного обычной Бишкекской водой. Водой, которую Марго стала ценить особенно после посещение матушки Руси, поскольку H2O по кыргызски не пахнет тиной, не имеет цвет упаренной урины и вкус использованных ушных палочек. После кухни она отправилась в ванну, в которой совершила те же омовения, что и миллионы женщин по всему миру. И благодаря оным, фирмы по производству шампуней, гелей для душей, присыпок, примазок, масел и пен для ванн удесятерят свои счета и построят ещё сотню небоскрёбов.
Я не буду описывать, какие косметические средства использовала Маргарита для приведения себя в презентабельный вид. А познакомлю вас с ней поподробнее. Начнем, пожалуй, с имени.

Маргарита – это благородное имя, воспетое наркотическим гением Булгакова, дала ей мать большая поклонница романа, который уже столетие бездарно экранизируют все кому не лень. Возможно, называя дочь в честь красивой и роковой женщины отдавшей предпочтение любви в полуподвальном помещении, а не сытому тёплому и сухому достатку, она видела её – яркой, в меру бесшабашной женщиной -вамп. Из-за которой, мужчины протыкают друг другу брюшную полость, меняют Мерседесы на жемчужные колье, на худой конец безропотно переключают ТВ каналы с футбола на телесериалы. Но на самом деле из всего божественно – дьявольско - советского произведения маме Марго больше всего импонировал мохнатый оборотень с манерами разорившегося шляхтича - кот Бегемот. Но назвать дочь - Бегемотом было подозрительно до дурки, и поэтому одноимёнцем котоведьмовича оказался пёс породы «почти что Йорк». Больше напоминавший лохматую крысу, переевшую анаболиков и прочей американской химии, чем кота и тем более гиппопотама. Сама же Марго выросла невысокой худосочной девочкой с незрелой грудью, слабым позвоночником, словно стебель первого одуванчика и большими карими глазами с лисьим разрезом. Если посмотреть на Риту мужским хозяйственным взглядом в её внешности были две приятности – глаза в которых содержалось 25% еврейской крови доставшейся от дедушки с неизвестно с какой стороны, и попа. Мягкие, но при этом упругие слегка грушевидные полушария вызывали у мужчин почти детский непосредственный восторг и адекватную взрослую эрекцию. Но в целом, Маргарита особенно без макияжа напоминала выстиранную вместе с бельём купюру. Во всей её внешности доминировали постельные приглушённые тона, в которые Бог явно забыл добавить генокрасителя. Если сравнивать Марго с животным, она больше всего походила на мышь. Маленькую серенькую мышку из тех, которые живут веками в погребках, потихоньку урывая свои крохи, с барского стола и умирают, собственной смертью. Поскольку коты нынче не те и норовят питаться китекетом или специализированными консервами, что дороже элитных мясных деликатесов для людей.
Обделив нашу героиню красотой Венеры Милосской, верховный властитель с лихвой отсыпал ей в памперсы женского обаяния, которое сама Марго использовала, как средство для флирта. Пожалуй, на флирте нашей героини надо остановиться по подробнее. Если бы это искусство без касаний довести до умственной и телесной эйфории преподавали в университетах – Марго была бы уже давно профессором мирового значения.
Она могла посмотреть на объект своего флирта так, что у флегматиков начинали трястись от похоти руки, у холериков подкашивались ноги, а меланхолики забывали о вечном сплине.
Столько было в её кофейных глазах призыва и обещаний организовать все 33 удовольствия. Голос её в это время из требовательно-плаксивого вечно недовольного свой женской долей становился мягким вкрадчивым обкладывающим вас мягкими подушками и разгоняющим над вами серозные облака и все невзгоды судьбы.
Может поэтому, она флиртовала и с сочными полногрудыми девицами коллегами, и с брутальными мачо «аля Зидан» уступавшими место в транспорте и с вечно уставшими продавщицами супермаркетов. На мой субъективный взгляд, она строила глазки даже кошкам и ухоженным, лоснящихся от вложенных в них долларов щенкам на поводках из итальянской кожи.
И всё же не смотря, на антонимичность нашей Марго - Марго Булгаковской, надо признать между этими совершенно непохожими и внешне и внутренне женщинами было нечто общее окроме звучного женского имени. «Что? » – с недоверием спросите вы? Любовь, дорогие мои, любовь к мужчинам и мужчинам не простым, а мастерам. Не ремесленникам по дереву, металлу или коже, глине или набивающим вычищенные коровьи кишки колбасным фаршем. А мастерам – произносимого, читаемого, написанного, выдолбленного на камне, выцарапанного на бересте, отпечатанного на листе формате А 4 и огромном цветном баннере - СЛОВА .
Уже в ранней юности Рита осознала, что рослые одноклассники с редкой щетинкой, как у недоосмолённых поросят и интересами « рэп, пиво, девки, комп. игры» не интересуют её. Благодаря её обаянию, которое мы уже отметили, страдающие спермотоксикозом и избытком юношеской энергии однокашники не обходили её стороной. Как и положено среднестатистической «неуродине», Марго нещадно драли за хвостик, угощали чупа-чупсом, и дарили на восьмое марта копеечные пруты вербы. В старших классах ухаживания сверстников разнообразились дискотекой с обязательной программой из слюнявых поцелуев и воровитых мацаний в тёмном пахнущем полётом и водкой подъезде. Женское счастье само плыло к ней в руки, и не раз и не два женихи молодые и не нищие предлагали ей свои кухни и постели. Но раннему браку Маргариты мешало одно «Но». Наша героиня была далеко не дура. Более того, к тихому протесту матери и ограниченных информацией из телевизора подруг она имела неплохие задатки писателя. Да, Маргарита писала. Особенно ей удавались небольшие эссе, в которых она выступала и в роли художника рисующего широкими жирными мазками образы природы и людей, и в роли - психолога вскрывающего саму суть проблем омрачающих и без того короткую человеческую жизнь. Именно поэтому, к сожалению многочисленных родственников законный или гражданский брак с непьющим сантехником, «себе на уме» прорабом или перспективным программистом не входил в её жизненные планы.
Обладая предпосылками к таланту, Маргарита была столь объективна по отношению к самой себе, что прекрасно понимала - врождённым даром литераторства она не обладает. Тем уникальным даром, благодаря которому Франсуаза Саган написала свой первый роман в 19 лет, а Булгаков создал свой сублимированный образ королевы вальпургиевой ночи. Талант – этот загадочный феномен, спрятанный в человеческом ДНК, в извилинах орехоподобного мозга волновал и возбуждал её сильнее точённого торса в кубиках и финансовой стабильности.
Именно поэтому, встретив, своего мастера и учуяв в нём своей женской интуицией и оголодавшем лоном пусть и не гениальность, но безусловную одарённость, Маргарита в одно мгновение прилепилась к нему душой и всем своим 48 килограммовым телом .
И это, не смотря на, то что, мастер оказался геем. Нет, вы не ослышались всё верно геем - мужчиной, предпочитающим мужчин. Последователем Сократа, Великого Леонарда и Элтона Джона.
Впрочем, прервемся, наша героиня уже вышла из ванны и с мокрыми волосами цвета ядра жареных семечек пытается сготовить из остатков риса, томатов и яиц завтрак. Через пять минут она, посмотрев на настольные часы, скажет, чуть повысив голос - «Данечка, пора вставать, завтрак готов».
(Так нежно и ласкательно, словно мать ребёнка называет Маргарита своего мастера).
Не хочу представлять вам мастера в неглиже и с козюльками в глазах, но невысокий плотный человек лысоватый и с пивным животиком, выползший сейчас из вороха спутанного постельного белья и идущий к фарфоровой вазе для фекалий – и есть мастер Маргариты. Если вы заметили на вид ему не больше 30 лет, рост не выше 1.70, лишний вес неровными пластами завоевал не только его брюшину, но и плечи с подбородком. Глаза неопределённого цвета, в которых можно найти и зелёный и голубой с брауном, мы вряд ли сейчас разглядим. Но когда он смоет сон и утреннее раздражение, я заострю ваше внимание на его длинных ресницах и не по – мужски, тонких изящных руках .
Если не знать, что Данечка писатель, встретив его на улице и бросив первый беглый взгляд на его фигуру можно подумать, что перед нами – владелец контейнера на базаре или менеджер в фирме средней величины, настолько неодухотворён его внешний вид. Если говорить о привлекательности, то для обычного мужчины он не лишён приятности, а для голубого - не красив. Нет, в нём медовой пусть и приторной сладости андрогенов с их унисексовым замесом. Черты его лица черезчур, крупные, а голос по природе бас с примесью скрипа несмазанной на петлицах двери.
Если не заострять внимания на деталях, таких как обручальное серебряное кольцо на мизинце и потерявшую пару стилилизованную под архаику серёжку на правом ухе купленную им в «Тумаре» ничто в мастере не выдаёт его порочных наклонностей.
И всё-таки, как бы не любила рассуждать о его бисексуальности Маргарита, Данечка считает себя убеждённым геем. Свой камин-аут писатель совершил ещё в подростковом возрасте и к тому времени, как угробленные заигрыванием с гидроперитом волосы стали покидать его круглую похожую на глобус голову родственники, друзья, и коллеги привыкли к его нестандартности. Привыкли так, словно иначе и быть не может. Стоит ли говорить, что мировоззрение автора считающего себя «рупором голубого мира» отразилась на его творчестве? Глубоко биографичном творчестве, за которое некоторые критики обвиняют Данечку в пропаганде гомосексуализма, политики предлагают запретить печатать этот «мрак», а представители религиозных конфессий предают писателя анафеме. Конечно после того, как Данечка стал жить с Марго все вышеперечисленные пошли ставить богу свечку за направление души его нужное в русло. Но его новая повесть, написанная уже в гетеросексуальном гражданском браке поставила большой и жирный крест на их надеждах. Ибо на 100 страницах своего нового литературного дитяти мастер «голубоповестововал» в сто раз яростнее, чем до Риты.
И все же, что связало Пруста наших дней с начинающей писательницей женских романов Маргаритой? Ведь ясно же, что не спроста апологеты гей - культуры начинают жить с гетеросексуальными женщинами. Или может наш Данечка живёт в Марго только по братски деля пищу, крышу, место возле телевизора, но не постель? «Делит, делит и с большим удовольствием» - сдадут ( по паспорту Даниила) соседи. Голос у мастера громкий, а уж на пике физического удовольствия он вдруг становится, словно труба иерихонская заставляя стены вибрировать.


Так всё - таки - корысть, любовь, жалость, одиночество?
Я отвечу на эти вопросы, после того, как мастер дожует с удовольствием завтрак до последней крошки, выпьет кофе до последней капли и ..пойдёт блевать в унитаз. Под аккомпонимент причитаний Маргариты.
«- Опять вчера пил, побереги печень, третий месяц день через день».
А мастер ничего не ответит. Его будет мутить снова и снова - сначала завтраком, потом остатками непереваренного ужина из креветок, несовместимого с жизнью количеством коньяка и пару чайных ложек солоноватой мужской спермы. Автор последней, тридцатилетний юноша восточных кровей Рамиль знаком Марго лично и о вчерашней очередной попойке века с ним Данечки, она естественно знает. А как не знать.. мастер пришёл вчера в три часа ночи, удивительно, что в таком состоянии он вообще не потерял способности к передвижению, с расстегнутой ширинкой и использованными презервативами в карманах. Что делали исполнившие свою великую миссию по борьбе с БПП средства из тончайшего латекса в карманах Даниила по батеньки Валерьевича?
Ну, так это любимая стервозная манера Рамиля давать понять Марго, кто на самом деле владелец души мастера. «Маленькая дрянь» - так прямо в глаза Даниилу называет его нового возлюбленного Марго. Вкладывая в это сочетание всю свою обиду от измен писателя, и с каждым днём накапливающееся, словно гной в воспалённых гландах разочарование от бледнеющий надежд, что в одно прекрасное утро. Или вечер, или даже ночь (в общем в одни замечательные сутки) он проснётся и скажет - « Маргошенька, а не пора ли нам настрогать маленьких», перестанет таскать по друзьям и творческим бомондам Рамиля, пить водку до любования дна эмалированных советских тазиков.
Если вы не против, я посвящу алкоголизму мастера ровно одну страницу. Да, я в курсе, что о разрушающей сознание и физиологию гениев тяги к жидкостям, содержащим туйон и высокие градусы написано и снято столько, что посвящать «цать» страниц совершенно нерационально. Поэтому ровно одну страницу и ни строчки более.
Итак, Данечка пил. Особенно он жаловал пиво без горчинки, которое любят женщины, коньячок (в выдержке которого и букете он совершенно ничерта не смыслил) и естественно водку. Все эти три вида горячительных напитков мастер предпочитал исключительно в ледяном виде и под хорошую закуску. Вариант - бутылка дешёвой водки, солёный огурчик с огрызком репчатого лука сдобренного крупной солью не прельщал его, так же как Вашингтон не устраивает перспектива ликвидации американской базы в Кыргызстане. И даже если в его планах на день было – напиться до состояния невменяемости дабы смягчить душевные страдания, Данечка перво на перва осматривал карманы и все места, где могла бы быть обнаружена скомканная наличность. Бумажники и портмоне мастер отвергал, как и многочисленные секты прохристанского разлива с американо-корейскими пасторам имеющими благочестивые лошадиные лица и неестественные искусственные улыбки. Считая оба варианта верным средством, помогающим ворам добраться к его тыйинчикам и сомикам. Отыскав разбросанные по всей квартире остатки денежных средств (а при его перманентном финансовом кризисе средства всегда были остатками), он торжественно шёл на рынок и покупал продукты. Которые редко переводил в нечто неудобоваримое попадающее в помойное ведро минуя трассу «рот-желудок», а чаще превращал за час во вкусные, жирные, острые и чрезвычайно портящие печень и фигуру блюда. И только пригласив любовника, друга, соседа и разделив с ним трапезу под приприятнейшую беседу он с чистой совестью надирался до «мама, а я сегодня пьяный».
Надо отметить, что до чёртиков мастер не напивался никогда, по утрам не похмелялся и запоями классическими с привлечением нарколога не страдал. Но вот уже в течении года, который он разделил с Маргаритой Даниил прислуживал виночерпием у Бахуса не реже трёх разов в неделю. Состояние нерегенирируемых органов любимого и без того скудный бюджет из-за недешёвых спиртных напитков пребывающий в вечном минусе побуждали спутницу мастера бороться с его гринн коброй.
Но всяческие угрозы на Данечкину телячью упёртую натуру действовали с обратным эффектом, мольбы игнорировались без комментариев, а единственный аргумент Риты « Не пей, талант пропьёшь» - оказался и не аргументом вовсе. Непостижимым для её ума образом, в течение трёх месячного алкогольного марафона Данечка написал больше и лучше, чем за последние несколько лет. По правде сказать, последние несколько лет мастер по большому счёту и не писал, пребывая в затянувшимся творческом анабиозе. И теперь я думаю самое время вернуться к вопросу, так почему наш голубой мастер жил вот уже 10 месяцев с Марго, а не допустим с каким-нибудь Михаилом или Муромцем Ильей?
Выключите свет, если вы читаете эти строки днём, задёрните нервно занавески или жалюзи, поставьте «Сольвейг» Пер Гюнта эти женские слёзы флейты по утраченной навеки любви и ощутите все вкусовые, цветовые и аудио ощущения от слова – т-р-а-г-е-д-и-я.
Трагедии бывают разные от украденной в маршрутке сотки купленной час назад, до автоварии с фрагментами тел в диапазоне ста метров. У мастера была своя личная трагедия. Если отделить от его одиозной фигуры талант, он был обычным человеком, у которого при ожоге на коже образуется волдырь, от огурцов с молоком случается дурнопахнущий понос и который, как и свойственно идеалистам (а он однозначно идеалист) верил в большую и вечную любовь. Более того, он не только верил в это воспетое всеми способными к речи существами чувство, он жил им и в нём. Об объекте любви и причине трагедии Данечки Марго знала, только из уст мастера и несколько гигобайт фотографий. Несколько месяцев подряд вглядываясь в эти фото на бесстрастном мониторе она пыталась разглядеть в образе высокого блондинистого мужчины лет сорока с одновременно меланхоличными и безумными глазами формулу качеств и флюидов, что держали возле него Данечку в течении многих лет в позе «зю».
Но формула эта оказалась посложнее, чем поиски философского камня и как бы близко не подбиралась к ней Марго, она была просто вне досягаемости её ограниченного гетеросексуальностью сознания. Из всей собранной из уст трезвого и пьяного Данечки информации она сделала вывод, что на самом взлёте своей карьеры ошарашив публику парочкой качественных, новаторских и стоящих вещей, мастер влюбился. Одел цветастый фартучек с подсолнухами столь любимыми импрессионистами, по собственному желанию водворился на кухню, согласившись на роль второй скрипки и благополучно уморил свою музу. Да, да уморил в конец сытым статичным бытом, не разбавляемым изменами и отсутствием хаоса с постоянно меняющимися пейзажами, натюрмортами и портретами. Не углубляясь в перипетии экс-отношений любимого Марго знала, что «единственная любовь» Данечки был человеком неординарным и в своем деле слыл одним из лучших. А оставил «любимый муж» нашего гения русской словесности ради несовершеннолетнего мальчика-девочки с женским просвечивающимся сквозь тончайшую подростковую кожу менталом. Именно на отсутствие в себе девочки и списывал Данечка произошедший разрыв с мужчиной всей свой жизни. Но, как и во многих вещах касательно себя, (в отношении других он обладал потрясающей граничащей с экстрасенсорными способностями проницательностью) он, по мнению Марго заблуждался. В Данечке было полно женского. Нет, не манерного поведения педиков или трансвеститов с пристрастием к женской косметике и белью, с именованием себя на «она».
Иногда заглядывая ему по утрам в глаза, она невольно ежилась от ответного взгляда женщины на все 100%. из глубины его мраморных зрачков. Все гендерные теории и идентификации в рамках Даничкиной натуры теряли смысл и переставали существовать. Утром он мог брутальным мачо носить Марго на руках, в обед, увидев паука из-за неконтролируемой арахнофобии устроить истерику, заставлявшую поклонницу мастера саму боявшуюся этих многоножек и многоглазок взять веник в свои женские руки. А к вечеру мастер превращался в кактус, самодовольный, полный своей влаги и зелени, выпустивший колючки, в случае появлении непрошенных гостей думающих нарушить
его пофигистическо-абстрогированное состояние.
И всё же видимо, на вкус экс-половины мастера женского в нём решительно не хватало. Как Пигмалеон ваял свою Галатею, так и спутник Данечки искусственно культивировал в нём всё женское с забиванием в нём доминанты мужского. И в итоге «дон Даниил», тот самый благодаря которому мастер и творил (надо заметить, судя по его произведениям сочным и жёстким, автором была отнюдь не женская часть его сущности) взвыл, прогнулся до фундамента и вырвался из погреба, куда загнали его пристрастия блондина переживающего кризис среднего возраста.
И как бы не считал Данечка себя «чистым без примесей» гомосексуалистом, надо согласиться с Марго, он был бисексуален. Иначе не смогла бы она, встретив его в состоянии величайшего депреса в одной из редакций детских программ, где оголодав и окончательно обанкротившись он подрабатывал сценаристом мультиков, вызвать его интерес и эрекцию. А последняя у Данечки на Марго возникла сразу и в течение года не ослабевала. Объяснить этот факт не могли не мастер, не его сожительница, но как партнёры по телесным утехам они подходили друг другу идеально. Пожалуй, они были лучшими любовниками в жизни друг друга чувствующими желания друг друга до одновременного оргазма лёгкого и перламутрового, когда пытаешься оттянуть удовольствие настолько сам процесс доставляет немыслимо острые и приятные ощущения.
Как-то между многочисленными оргазмами Данечка собрав вещи у дальних родственников, где обитал в уголку на раскладушке переехал в её скромные, но однокомнатные апартаменты.
И радости бы Марго не было предела, поскольку мечта ее, спрятанная в одном из кармашков сердца, встретить мастера и стать его половиной осуществилась.
Да, вот страдающая в течении нескольких лет без должного внимания мужественность мастера очень быстро насытила своё уязвлённое самолюбие и вернулась на прежние свойственные ей позиции. Обнажив для Марго потребность мастера в любви к мужчине, потребность которую при самом своём большом желании она удовлетворить, не могла.
Эх, сколько раз в своих фантазиях она представляла себя в роли хирурга Акрамова трепанирующего мозг мастера и вырезающего злополучный голубой отсек. Но Марго при вполне понятном желании каждой женщины единолично владеть сердцем своего мужчины, прекрасно отдавала себе отчёт, что вместе с данным хирургическим вмешательством Данечка утратит свой талант.
Превратившись в обычного толстого борова из миллиона таких же обывателей оставляющих после себя лишь гумус и пару кг. костей в оббитой бархатом коробке из сосны. В итоге пусть и с тяжёлым сердцем Марго разрешила мастеру мальчиков. Хотя глагол «разрешила» употреблять наверно неуместно Данечка сам себе разрешил снова отправиться на поиски настоящей мужской любви, пообещав спутнице «что она навсегда останется единственной женщиной в его жизни».


Наверняка вас волнует вопрос, а были ли в жизни мастера женщины? Были. Минимум в три десятка женских лон Данечка, словно ребёнок в сгущёнку макал свой фаллический палец. Но все эти гетеросексуальные заплывы длились не более одной ночи и утром Данечка навсегда забывал имена благосклонных к нему женщин. Их внешность навсегда удалялась в корзину программой встроенной в его память. Встретив на улице экс-пассию, он мог спокойно пройти мимо и на неожиданные объятия и « О Данил, привет. А почему ты мне не звонишь» отреагировать отрешенным взглядом и глупой улыбкой « Извините, совсем запамятствовал. А кто вы?». И поверьте, причина склероза мастера заключалась не в жестокосердности или мужском шовинизме, а уникальном свойстве его памяти помнить лишь тех, кого он по настоящему любил. А как частенько говорит на эту тему сам писатель - « Я могу спать даже с паровозом, но люблю исключительно мужчин»)
Вряд ли Марго утешилась глубоко пафосной фразой любимого о «себе единственной», но вещи его – пару чемоданнов без ручек не собрала, завтраки готовить и рубашки стирать не перестала.
За полгода мастер сменил не менее семи любовников. Вереница бедер, глаз и ладоней с линиями, отвечающими за мужскую логику и карьеру, рябили в глазах Марго, сваркой вызывая рези и слёзы украдкой.
Как и с алкоголем, она попыталась бороться с любвеобильностью мастера, но истерики по утрам с обязательным потоком слёз и соплей только злили его, а аргумент - «ты свой талант не пропьёшь, ты его проебешь», оказался опять же не аргументом. Данечка писал и писал хорошо. Как он успевал это делать в перерыве между тремя сменяющими друг друга П – пьянками, попами и похмельем Марго уже не удивлялась.
Как и всякой женщине, ей иногда хотелось от души помокрить в чьё-нибудь сухое плечо.
На редкие жалостливые её монологи подруги и без того не понимающими, зачем она связалась с голубым «крэйзи» советовали послать садюгу подальше и найти реального мужчину. Но от их заботушки Марго становилось ещё хуже, потомучто не смотря на скотское, по её мнению, отношение к ней мастера ей было с ним необыкновенно. Моментами в нём просыпался арбитр изящества, следы которого были золотыми слитками, а предложения, вылетающие из губ не свойственным ему саркастическим стёбом, а – фейерверками и конфетти на празднике жизни. Он мог быть милым, словно двухмесячный котёнок перс, мягким и гладким, как мех шапок на Дордое из чернобурок и крашеных лис. Заботливым, как самая идеальная мать, о которых, все читали, но никто никогда не видел, как и Бога.
И если его любимый поэт Артур Рембо (на которого он так хотел быть похож и так фатально похож не был) - жалел бродяг, то Данечка вздрагивал и сердобольно хватался за сердце, каждый раз когда украшенная лишаями шавка перебегала дорогу перед потоком машин в часпик.
Но главное этот алкоголик и «гнойный пидор» как именовали мастера её подруги видел, чувствовал и мог описать то, что было сокрыто от глаз миллионов. И рядом с ним Маргарита становилась другой, её собственное творчество перестало быть похоже на плод общей любви Рубинной, Марининой и мадам Урицкой. Оно стало медленно, но верно обретать собственный стиль, дух, слог, без чего любые пойманные вордом мысли навсегда останутся лишь писаниной графоманствующей домохозяйки. Эти метаморфозы в творчестве Марго мастер замечал и искренне радовался, воспринимая как своё личное достижение по облагораживанию банального и женского.
От друзей и знакомых мастера она не раз слышала, что когда-то он не пил, разве, что по великим праздником, был верен и умерен в желаниях, пятиминутные связи не интересовали его и были категорично осуждаемые им. Но ей достался иной Данечка пьющий и гулящий, вызывающий у ней регулярное желание пережать его широкое горло тонкой гитарной струной до этого надрывно отзвучавшей в испанской серенаде.
Ругая себя забесхребетность клятвенно обещая в сотый раз порвать с Даниилом Маргарита принимала его в свои жаркие объятия разным. Трезвым, гладковыбритым до кровоточащих волосяных лукавиц невыносимо брюзжащим на слабозаваренный чай и пережаренную картошку. Пьяным, возвращающимся от очередного мальчика в три ночи, минуя ванну заваливающимся потным, измазанным слюнями с запахом вишнёвых дешёвых сигар и молозевом в её чистую постель.
В душе она жалела его, когда, всерьёз увлёкшись очередным мужчиной он тяжёлой походкой приходил поздним вечером и облокотившись на стену в прихожей широкой спиной подпирал её минут десять словно она могла упасть. Мимическая горизонтальная морщина через весь лоб становилась вдруг глубокой и Маргарите, казалось что ещё чуть- чуть и она увидит, как из неё на стёртый тремя поколениями её семьи серо-бурый линолеум польётся Данечкина кровь с голубыми пузырьками. Но кровь не лилась, а мертвый рыбий ничего не выражающий взгляд любимого доказывал лучше женской интуиции, что мастер разочаровался в очередном любовнике или разочаровал его. Уж слишком не простой был мастер и на слова, и на чувства, вспыхивающие, словно вата под новогодней искусственной ёлкой от неосторожно оброненного бенгальского огня.
Источающее за несколько км. вокруг себя острый запах аммиака его чувство собственничества граничило с манией. Марго недолюбленная и недоласканая родителями в детстве могла понять его желание каждые три часа слышать самые простые, но искренние слова о том, что его любят, он нужен, желанен. Но и её, преданную Данечке всем своим духом телом пугали его замашки диктатора контролировать каждый шаг, вздох и пук любимого им человека.
На не знающей границ ревности мастера я, пожалуй, вернусь к его персоне, которую мы в последний раз с вами видели минут 20 назад склонённой над унитазам в попытке избавиться от нескольких кубиков желчи. Вы полагаете, он сейчас измученный спазмами желудка лежит с лимонным цветом лица и потрескавшимся бордовым одеревеневшим языком?
Как бы не так, он весел бодр и даже пританцовывает под бездарнейшую рассчитанную на рефлексы мышц песенку от певицы Максим, чем нимало забавит Марго. На месте нашей героини я бы вообще смеялся во все свои резцы, ведь мастер гол. И под каждое его нелепое и лишённое ритмики движение лишние кг заключённые в складках его жира дребезжат, как заваренный корейский крахмал для ашлям - фу. Лысый толстый голый мастер исполняет пародию на вызывающие восхищение и аппетит у мужского населения планеты танцы юной блондинистой девочки и не будем его смущать. Ещё перед кем, кроме Марго он может, не стеснятся собственного некрасивого тела никогда не имевшего ни упругих бицепсов, ни мощного непробиваемого пресса, ни накаченной выпуклой мужской груди.
Пока Данечка юродствует своими «па», его сожительница и наша героиня отглаживает его единственную праздничные рубашку и костюм. С заметным по её истончившимся в улыбки губам она отпаривает замявшиеся во время стирки лацканы чёрного в полоску пиджака из английской шерсти. Если говорить на языке сленга её – прёт. Причина радости Маргариты в небольшом культурном событии, которое произойдёт через два часа. Когда сертификат размером с альбомный лист, отпечатанный на глянцевой бумаге, и помещённый в рамку из светлого дерева перекочует в руки мастера, навсегда вписав его в страницы современной кыргызской литературы. И пусть сейчас он с нарочитой пренебрежительностью отзывается о конкурсе победителем, которого стал, в душе он ликует.
Он безумно рад этой своей первой победе над узколобыми критиками привыкшим: к ровной и невыбивающейся за рамки Золя - реалистичной прозе, к причёсанному под Булгакова сюрреализму, к фантастике с закосом под Стругацких и Бредбери.
И ещё он рад тому, что смог таки посадить свой неспособный усидеть больше недели над одной вещью зад, смог сконцентрировать все свои рецепторы, эмоции, фрикции и выдать на одном дыхании наслаждаясь каждой написанной им самим строчкой – повесть. Короткую, объёмом на 30 минут сосредоточенного вдумчивого (не галопом вертикального) чтения. Повесть ставшую его визитной карточкой, его первым и безаппеляционным успехом. Разделить который сегодня с мастером при свете камер и диктофонов придёт его нью-муза Рамиль.
Этой надоедливой для уха Марго «мухо - музке» она под вой сирен Гринписа оторвала бы и крылья, и шею свернула для верности. Но причина ненависти «почти жены» мастера к любовнику Данечки сокрыта не только, в том, что в отличии от предшественников довольствующихся 20 см её милого, молодой мужчина азиатских кровей сразу заявил права не его «всё». И вовсе не в том, что обычно дерзкий и упрямый с ней, со своим «медовым мальчиком» Даниил – клевер первое утро раскрывший свои мохнатенькие сиреневые цветы.
Маргарита считает, скажем, честно, она просто убеждена - Рамиль это флегматичный знающий себе цену малый из небедного бийского рода, целеустремлённо преодолевающий карьерные рифы – не любит обожаемого ею мастера.
Женским чутьем, читая тайком его многочисленные смс в тысячных вариациях о любви и страсти к её Данечке, она видит в них только набор умело сбалансированных сентиментальных фраз. Под которыми, как под дорогими зимой роскошными цветами лежит труп любви двух молодых мужчин родившейся мертвым гомункулом. А разве может быть иначе, если во всегда холодных раскосых глазах Рамиля, в которых живёт вечная темно-коричневая тьма при взгляде на мастера не происходит не просветления ни единого движения. И от этой видной её рентгеновскому взгляду правды ей хочется пожалеть увлеченного своим новым халифом мастера. Отдавшему предпочтение вкрадчивым губам двуликого скрытного молодого самца впрочем, не лишённого ума и наделенного способностью притягивать благодаря природному магнетизмому шёлковые и пластмассовые сердца .
Действительно ли права она в своих выводах о сопернике, или это лишь гиперболизированное мнение обиженной женщины, что по настоящему кроме её - Маргариты, Данечку никто не любил и любить не может? Ответ на этот вопрос чёрным илом лежит на глубине сердца любовника мастера. Мы лишь можем предположить, что как бы то не было, но Рамиль привязан к Даниилу, иначе чётко знающий чего он хочет, полный сил мужчина, не стал бы на протяжении шести месяцев встречаться с талантливым, но нищим и порой совершенно невыносимым писателем.
Но если вы заметили свет глубокой ночью на кухне двухкомнатной квартирки 104 серии в одном из южных микрорайонов Бишкека в прошлую среду и заглянули в её окна, проигнорировав правила приличия, вы бы увидели мастера в позе мыслителя. Обхватив свою гладкую, как коленку голову выщипывая оставшиеся чудом жить редкие слабенькие белёсые волоски сидел он не мене двух часов всей грудью горько вздыхая о неверности любимого. Весть, о которой донес до него голубой тряпочный телефон через охочие до сальных сплетен змеиные языки местных педиков.
«Теперь то он его бросит. Он может простить всё, но не измену! Я то это точно знаю» - слыша еле сдерживаемые Данечкой рыдания, предательски вырывающиеся из лёгких свистом и всхлипами , с радостью требующей сию же минуту включить ламбаду думала про себя Марго. Каково же было её удивление, когда мастер не просто простил оступившегося монсеньёра, но и стал разговаривать с ним ещё более нежно вплетая в бас чуждую его голосовым связкам бархатистость, и посещать с ним номера гостиниц в трижды чаще.
И поэтому сегодня 10 августа 2010 года наводя ровненькие стрелки на его брюках выстиранных ранее, Марго точно знает, что через пять часов, когда порозовевший от вина, лести коллег и восхищений поклонников Данил придёт домой он не застанет её. Едва закрыв за ним дверь, она не кинется к телевизору в ожидании новостей, где покажут репортаж о раздаче слонов за достижения в литературе за 2009 год с лысиной мастера крупным планом. Тщательно попудрив носик, она достанет из подсобки заранее собранный пузатый потёртый о металлические ступени вагонов чемодан из плотной ткани в крупную чёрную клетку. Уверенным шагом выйдет из квартиры с оббитой ярко жёлтой лакированной рейкой двери. И пять минут выкурив тонкую словно коктельную трубочку сигарету, подождет такси на Железнодорожный Вокзал, наслаждаясь Бишкекским утренним, щадящим кожу горожан солнцем. На вокзале ей продадут теплую несвежую буженину в втридорога. Но обнаружившую несвежесть копчёностей спустя час после отхода поезда «Бишкек - Москва» Маргариту это ничуть не расстроит. Она будет улыбаться августовской духоте, вечной грязи убогих кыргызских вагонов, маленькому аду плацкарта с многодетными таджикскими семьями шпротами, лежащими на полу. Благодаря эту зелёную ржавую металлическую кишку на колёсиках увозящую её прочь от смешной, горькой, сладкой, солёной, терпкой, непонимаемой никем и умершей от года в режиме ожидания любви к своему голубому холерику. Время, от времени поглаживая потной ладошкой живот, в котором месяц назад её яйцеклетка жадно вцепилась в хромосомы эгоистичного мастера.

  • 0


Шедевр... шедевр... читаю-перечитываю... :spy: мне нравится.
    • 0
Тюр, вы еще стихотворения не читали. :spy:
    • 0
вау.....словно нет, одни эмоции. только Бишкек теперь меня пугает
    • 0

Март 2024

П В С Ч П С В
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728 29 3031

Мои изображения

Размещение рекламы на сайте     Предложения о сотрудничестве     Служба поддержки пользователей

© 2011-2022 vse.kz. При любом использовании материалов Форума ссылка на vse.kz обязательна.