Войти
Регистрация
1
Талия шире, волосы тоньше,
Всё стало проще, значительно громче.
Сколько бы в кассе не дали, а мелочь.
Чтобы в стакан не налили, а щелочь.
Осень и падает: спелая слива,
сом, оставляя без аперитива,
воротничков белых; без хлеба
тех, кто застал блокадное небо.
Я так давно не видела - шашки
и домино, в красной рубашке
папа с соседом на лавочке,
дома. И не ютуба, и не айфона.
И не шагала бесцельно часами,
По переулкам, проспектам.
С друзьями.С айс крим стаканчик
и все в ожидании: "Да, лунапарк из Чехословакии".
"- В школу пойду, а там в мушкетёры.
- Я в космонавты.
- Я на синее море, - так мы мечтали,
и было нас трое.
Двое осталось, один жур, другой в торе.
Талия шире, волосы тоньше,
Новый залом возле века, на коже.
Многое стало неважным, вторичным.
Как скорлупа у омлета яичного.
Всё стало проще, значительно громче.
Сколько бы в кассе не дали, а мелочь.
Чтобы в стакан не налили, а щелочь.
Осень и падает: спелая слива,
сом, оставляя без аперитива,
воротничков белых; без хлеба
тех, кто застал блокадное небо.
Я так давно не видела - шашки
и домино, в красной рубашке
папа с соседом на лавочке,
дома. И не ютуба, и не айфона.
И не шагала бесцельно часами,
По переулкам, проспектам.
С друзьями.С айс крим стаканчик
и все в ожидании: "Да, лунапарк из Чехословакии".
"- В школу пойду, а там в мушкетёры.
- Я в космонавты.
- Я на синее море, - так мы мечтали,
и было нас трое.
Двое осталось, один жур, другой в торе.
Талия шире, волосы тоньше,
Новый залом возле века, на коже.
Многое стало неважным, вторичным.
Как скорлупа у омлета яичного.
